Пресс-конференция Президента ПМР Вадима Красносельского в преддверии 34-й годовщины образования ПМР.

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Добрый день, уважаемые представители средств массовой информации – главные редакторы, журналисты, приднестровцы, гости. Думаю, диалог у нас получится интересный – вопросы на актуальные темы как жизни в Приднестровье, так и за пределами нашей республики. Как обычно, неудобных вопросов не бывает. Что вы считаете нужным, что вас беспокоит – пожалуйста, спрашивайте. Я выскажу свое мнение по тем или иным процессам, в том числе геополитическим. Пожалуйста, вам слово!

Виктор Савченко, Первый приднестровский телеканал:

Вадим Николаевич, добрый день. С наступающим Днём Республики Вас. Первый вопрос, который хочется задать, касается безопасности. Это то, что больше всего беспокоит приднестровцев. Мы видим, что вокруг нас постоянно вспыхивают или обостряются конфликты. Вообще, как будто бы в сегодняшнем мире уже не модно решать мирным дипломатическим путём проблемы. Делается это, к сожалению, иначе. Наши соседи постоянно вооружаются, и это не секрет. Какое-то вооружение ввозится открыто, какие-то военные самолёты постоянно приземляются, а может быть, что-то ввозится ещё и тайно, то, о чём мы не знаем. Ружьё, которое повесили на стену, должно рано или поздно выстрелить. А в Стратегии национальной безопасности Молдовы, насколько я понимаю, прямым текстом теперь написано о том, что российские миротворцы и Приднестровье – это враги или угроза. В общем, к чему нам готовиться? И насколько высока опасность повторения вооружённого конфликта?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Объёмный вопрос. То, что происходит вокруг нас, я называю только одним словом – катастрофа. Я не скрываю своего мнения. Глубоко убеждён, что любую войну можно, в принципе, не допустить. Практически любую войну. За маленьким исключением. Естественно, для этого надо вести диалог. Какой бы он ни был сложный. Вообще, диалог вести трудно. Отстаивать мир тоже очень сложно. Но тем не менее войну остановить в ряде случаев невозможно в ближайшей перспективе. А война – это смерть, это разрушение, это упадок, это деградация населения, проживающего на тех или иных территориях. Это правда. Война, боевые действия в Украине, я думаю, должны были многих отрезвить. Те, кто, слава богу, не вошёл, скажем так, стороной конфликта, могут посмотреть, что такое война, и сделать вывод, а надо ли это, допустим, Молдове, а надо ли это Приднестровью. Ну конечно же не надо. Я всё-таки верю в здравый смысл руководства, сегодняшнего руководства Молдовы, в то, что они искренне не хотят войны. Я верю в это. Вооружаются? Ну что ж. Мы тоже отслеживаем все эти процессы, смотрим, какое вооружение получают – летальное, нелетальное, какого свойства – наступательного, оборонительного, и так далее. Делаем свои выводы на этот счёт. Я вам скажу так: если кругом война, то было бы странно, если бы то или иное государство не вооружалось, имея такие возможности. Понимаете? Вот это было, наверное, странно на самом деле. Но какое оружие приобретается, на какие цели, какие подразделения формируются – это уже совсем другой вопрос. И этим вопросом тоже занимаются. В целом я убежден, что все-таки здравый смысл восторжествует, и как руководству, так и народу Молдовы война не нужна. Нужны переговоры, о чём, в принципе, я постоянно говорю.

Игорь Авренев, ТСВ:

Вадим Николаевич, буквально на этой неделе Президент Украины заявил о том, что газовый контракт с Российской Федерацией не будет продлен и российский газ через Украину не будет поступать дальше. Всем известно, что мы получаем российский газ через территорию Украины. В Молдове молдавские политики начали готовиться к кризису и комментировать ситуацию. А что у нас? Какие варианты ждут нас?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Вопрос газа, энергетики интересует всех. Это основа любой экономики, основа жизни. Идут переговоры, идет работа. Она идет практически постоянно – в режиме онлайн. Нет такого дня, чтобы я не занимался этим вопросом, не давал указания, не говорил бы с людьми соответствующими и так далее.

У нас есть два пути поставки газа в республику: через территорию Украины и второй – через Республику Молдова, через Каушанскую ГИС. Эта труба также заходит к нам и питает Приднестровье. Этой трубы достаточно для обеспечения всех потребностей Приднестровья и на обеспечение контрактных обязательств Днестровской ГРЭС перед своими потребителями – как внутренними, так и внешними. Естественно, это хорошо, когда есть два канала. Они проверены. Боевые действия на территории Украины осложняют этот процесс. Конечно, есть риски определенные, но тем не менее я убежден, что решение будет найдено. Положительное решение.

Александр Лагутин, РИА «Новости»:

Вадим Николаевич, буквально накануне молдавский вице-премьер по реинтеграции Олег Серебрян заявил, что процесс реинтеграции очень ускорился, вскоре он еще быстрее пойдет. Как Вы оцениваете сейчас ситуацию в переговорном процессе? Что можно ожидать в преддверии предвыборной кампании? Будут ли какие-то подвижки или, наоборот, все заморозится? Что мы в итоге хотим от переговоров с Молдовой?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

К сожалению, Олег Серебрян себя не проявил ярко на этом переговорном треке. Я от него ожидал большего, честно говоря. Я помню, он «ярко» себя проявил, когда предложил прописывать «Приднестровье» с маленькой буквы. Это «достижение» помню, чего-то большего в памяти не осталось. Я оптимизма в части интеграции, реинтеграции не испытываю. Чтобы интегрироваться, надо друг друга понять, быть ближе, договариваться по определенным вопросам. Я думаю, это все предвыборные моменты. Надо что-то заявлять в угоду статистики – не народа, а статистики. Понимаете? Предвыборные проценты: за, против и так далее. Люди реагируют, политологи за этим внимательно наблюдают, эти заявления, в принципе, идут.

На самом деле, переговоров нет, к сожалению. Нормальных переговоров нет. Нет формата «5+2», нет пока встреч «1+1». Виталий Игнатьев и Олег Серебрян – это не «1+1», это встречи политических представителей. Они идут. Буквально вчера такая встреча была. Она не была публичной, но секретов мы не делаем. Обсуждались актуальные злободневные вопросы, которые касаются жизни и Молдовы и Приднестровья. Помимо господина Игнатьева и господина Серебряна, там были иные лица, должностные и не только, консультанты, которые отвечают за то или иное направление в наших взаимоотношениях. Что касается формата «5+2», я напомню, что именно Молдова пыталась его похоронить в 2019 году, сорвала подписание, потом пандемия, потом боевые действия. Все в один голос говорят, что невозможно. Да нет, все возможно. Отговорка хорошая, удобная очень. Переговоры о мире всегда возможны. Это надо принимать как аксиому.  Вопрос желания – есть или нет. Пока – нет. Возможны ли мои встречи с первыми лицами Молдовы? Я их не исключаю на сегодняшний день. Я открыт – пожалуйста. Надо? Они вполне возможны. У нас есть повестка, в том числе и мир, и безопасность, и все остальное, что в блоке состоит. Вы прекрасно все это знаете. Я не отказываюсь и всегда готов к этим встречам.

То, что я назвал, все это тормозит переговоры на самом деле. Никакого прорыва. Пока пятимся назад. Есть заявления – а есть жизнь. Жизнь, к сожалению, подтверждает истину, что Молдова к переговорам не готова на сегодняшний день.

Юлия Горлова, ИА «Sputnik»:

Всё чаще в Кишиневе, Брюсселе и других столицах звучит мнение о том, что Молдова может вступить в Евросоюз без Приднестровья. Ваше отношение к этому?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Объемный вопрос: за или против Европейского союза. Тут надо понимать суть – зачем. А чтобы понимать суть, я опять хочу коснуться истории – не такой давней, как можно было бы, но хотя бы 250-летней. Когда изучаешь историю этого края в разрезе хотя бы 250-летней давности, начинаешь что-то понимать. Ведь история циклична, это – спираль, и ничего нового не происходит. Вот обратите внимание, как жил этот край. Он назывался Бессарабия, Бессарабская губерния, потом был в различных государствах и так далее. Только смотрите, есть очень интересный момент. Край жил за чей-то счёт. За счёт Российской империи с 1812 года. Ведь, извините, отстроила Бессарабию именно Российская империя. Исторический центр кто построил? Российская империя. Производство появлялось и так далее – Российская империя. Потом, во времена оккупации либо аннексии, на этот счёт можно и поговорить дальше, был румынский период в истории Молдовы. То же самое – румыны инвестировали, Бессарабия жила за счёт Румынии. По большому счёту, это был убыточный край. Потом был Советский Союз, и Молдавская ССР жила за счёт Советского Союза. Это потом начали рассказывать, что якобы Молдавская ССР кормит весь Советский Союз. Это неправда. На самом деле Советский Союз дал рынок сбыта той продукции, которая производилась в Молдавской ССР. А я напомню, что такое советский период в истории Молдавской ССР. Вот, к примеру, как у них появился вуз медицинский. Знаете эту историю? Взяли из Ленинграда медицинский институт в полном составе – с преподавателями, кафедрами, библиотеками, лабораториями – и переместили в Кишинёв. Понимаете? И так многие вузы появились, формировалась система образования. На территории Молдавской ССР было создано более 550 крупных промышленных объединений, не говоря уже о мелких. Это была цветущая Молдова. Красавица. Самый лучший период в жизни этого края – это жизнь при Молдавской ССР – то есть за чей-то счёт. И вот вдруг – независимость. Состоялась независимость, и понесло людей: приватизациями, разграблениями и т.д. Из этих 550 объединений практически не осталось ничего. Все вы помните тракторный завод, завод производства бытовой техники, стиральных машин, холодильников, мебельные производства, большие межколхозсады и т.д. Это всё уничтожено. Уничтожены культурные центры, спортивные объекты. Это результат независимости, когда государство перестало жить за чей-то счёт. И вот появляется необходимость вернуться к тому, чтобы жить за чей-то счёт. Я так это понимаю. Европа – это самый лучший вариант на сегодняшний день. Был бы другой вариант, рассмотрели бы и его, но его пока нет. Жить за счёт Европейского союза. Конечно, людям рассказывают про демократию, про сладкую жизнь в Европе. Не вопрос. А какие требования будут предъявлены для интеграции в Европейский союз, кто знает? Вы знаете, Юлия? Что там потом будет прописано мелким шрифтом, знаете? Операция «мелкий шрифт», называется. Что будет предложено? Возможно, полное уничтожение сельского хозяйства. Возможно, полное уничтожение всей промышленности. Возможно, передача всей земли иностранным инвесторам. Я, может, фантазирую. А может быть, и нет. Я глубоко сомневаюсь, что современное руководство Молдовы навяжет свои требования Европейскому союзу и поставит свои условия: если мы войдем в Европу, мы хотим так-то. Я сомневаюсь. Всё говорит о том, что такого не случится. И вот когда люди будут голосовать за Европейский союз, они же будут думать каждый по-своему, они будут видеть свою картинку, но они не будут видеть правды, того, что за этим скрывается. Желание у руководителей Молдовы только одно – это жить за чей-то счет, потому что «нас спасут». Уже все, понимаете? Банкроты. И надо , так сказать, к кому-то прислониться. Это история, и это правда. А народу, конечно, выбирать и думать.

Я не против Европейского союза. Как я могу быть против Европейского союза? Это, в принципе, государства объединенные. Они, по большому счёту, объединены по многим принципам Советского Союза. Там много есть, наверное, и хорошего. Но я оцениваю всегда другие аспекты: отношение к человеку, к вероисповеданию, к ценностям. И для меня лично было, как душ холодный, когда я увидел открытие Олимпиады. 12 апостолов. Я хочу напомнить, что все эти 12 апостолов закончили свою жизнь в муках, в пытках. Только один умер в тюрьме своей смертью. Они святые люди, признанные всем миром. И тут группа каких-то недолюдей, извращенцев издеваются над памятью и над всем христианством. Вот это и есть Европейский союз. И мне страшно подумать, когда детям это будут преподавать в школах. А там преподают это в школах. Будут смотреть и объяснять, что это «правильно». Когда сжигается Коран, когда сжигается Библия в Европе, когда это охраняет полиция, я этого понять не могу. Это не свобода слова, это не демократия, это – вседозволенность, распущенность и какой-то идиотизм, в моем понимании. Об этом надо думать – что будет здесь, если будет Европейский союз. При этом есть и масса хорошего, не вопрос. Поэтому, конечно же, людям выбирать, люди пусть голосуют.

Что касается приднестровского народа, народ вправе решать свою судьбу. Но молдавские власти не хотят устроить референдум в Приднестровье. Они боятся. А почему боятся? Потому что мы воспитаны на наших ценностях, на наших традициях, на наших языках, на нашем понимании жизни, я считаю, на правильных, абсолютно правильных традициях этого общества. Наверное, думают о результате – об отрицательном. Может быть. Не знаю. Я за народ не могу говорить в этой части. Но они боятся даже спросить. А если у народа не спросили, никакого Европейского союза здесь не будет. Кстати, у Европейского союза есть одна норма, она прописана, что при вступлении в Европейский союз обязательно проводится референдум. Вот они его и проводят на территории Бессарабии исторической. И пусть народ делает выбор в этой части.

Тут можно ещё поговорить об одной важной теме. Всё-таки интеграция. Я хотел её соединить уже с этим вопросом, потому что кое-что меняется. О какой интеграции речь? Об интеграции с Молдовой либо интеграции с Европейским союзом? Спроси сейчас руководство: а что вы имеете в виду, интеграцию с чем? Если с Молдовой, то это одна интеграция. А если с Европейским союзом – другая интеграция, господа. Вступление в Европейский союз и жизнь за чей-то счёт означает потерю, по сути дела, суверенитета в некоторой части. И это не секрет. Это уже другая форма существования Молдовы. Так куда вы зовете нас? В Молдову, которая будет независима, которая будет самостоятельна, которая будет вот такая крепкая и со всеми будет дружить? Либо в какую-то псевдо-Молдову, которая уже будет частью какого-то территориального пространства? Определитесь. Мы-то должны это знать.

Здесь возникает еще больше вопросов. Поясню, какие. Для меня они очень важны как для Президента, как для человека, как для отца и деда, чьи дети и внуки ходят в школу, изучают историю. Я не поленился, взял учебник истории, по которым учат в Молдове детей. Он называется «История румын» или «Всеобщая история». Я «восхищен» в кавычках составителями этого учебника для 9-12 классов, теми, кто так тонко пытается обелить нацистских преступников, детоубийц, извращенцев и перенести все страдания народа на ту сторону, которая как раз не имеет к этому никакого отношения. Я приведу даже пару примеров. Внимательно почитайте их учебник истории. Маршал Антонеску – освободитель Бессарабии и «транснистрии». Освободитель, понимаете? Да, там пишут, что он сателлит Гитлера, что он, в принципе, нацист. Это есть в учебнике. Но и «освободитель», он значится как «освободитель». Берём дальше. Ясско-Кишиневская операция – советская оккупация Бессарабии. Понимаете? То есть Антонеску – освободитель в учебнике истории, по которому учат детей в школе с румынским языком обучения, а советский период – это оккупация. Про оккупацию я уже рассказывал. Это расцвет Молдавской ССР. Нормальная оккупация. Те составители хотя бы потрудились посмотреть в словаре Ожегова, в других источниках, что такое «оккупация». Есть признаки оккупации: создание гетто, концлагерей, запрет языков и так далее. Я что-то не помню, чтобы при Советском Союзе (я тогда здесь жил) были концлагеря, гетто, чтобы кому-то запрещали говорить на родном языке, наоборот, развивалось образование на молдавском языке (Молдавская ССР), развивалась промышленность и всё остальное. Это была жемчужина Советского Союза – Молдавская ССР. Так было.

А вот теперь я коснусь оккупации. На самом деле диктатор Антонеску был сумасшедшим человеком, шизофреником, массовым убийцей. Была оккупирована Бессарабия, была оккупирована так называемая «транснистрия». Что такое «транснистрия»? Люди, абсолютно не думающие, либо некоторые, наоборот, с умыслом называют Приднестровье «транснистрия» – территория за Днестром. Но исторически «транснистрия» – это территория, которая ограничивалась Днестром, Южным Бугом и Черным морем. Расстояние от Одессы до Жмеринки составляло, по-моему, 345 километров. Столицей была Одесса. Вот эта оккупационная территория, которую Гитлер передал под управление Королевской Румынии, называлась «транснистрией» со столицей в Одессе. Если подумать, какая «транснистрия» в Приднестровье, если столица Одесса? Что творилось на территории «транснистрии» – в оккупационной зоне? Пара примеров. 20 октября 1941 года Антонеску решил провести карательную устрашающую акцию. Понятно, партизаны, одно, другое… Он просто собрал 25 тысяч одесситов и расстрелял их. Это 20 октября 1941 года. 25 тысяч убитых за один день – взрослое население, старики, женщины, дети. Детоубийца, я говорил про это. И он – герой в учебниках истории. За время существования «транснистрии» – с августа 1941 по 1944 год, до освобождения, было убито – расстреляно, сожжено живьём – порядка 350 тысяч евреев, проживающих на территории так называемой транснистрии. Было создано порядка 170 концлагерей и гетто на территории «транснистрии». Это дело рук Антонеску, который «освободил» Бессарабию, «освободил» «транснистрию». А потом, когда румыны потерпели катастрофу под Сталинградом, понимая неизбежность судьбы «транснистрии» да и Бессарабии, в начале февраля 1943 года Антонеску проводит операцию под кодовым названием «1111». Цель данной операции – это вывоз всего с территории так называемой «транснистрии» и с территории Бессарабии. Всего. Рельсы разбирали. Было вывезено все производство. Абсолютно. У людей, чтобы они не занимались весенним севом, понимая, что урожай достанется уже освободительной Красной Армии, забирали лопаты, угоняли скот, обрекая их на голодную смерть. Вот это освободитель, понимаете? Это всё история, господа. Берите, читайте. И вот мы подходим к самому главному. Мы настолько разные с современной Молдовой и исторической Бессарабией, что трудно представить реинтеграцию, понимаете? Трудно. У нас разные герои. У нас это Жуков, это Рокоссовский, это Малиновский, это Толбухин, это Иван Солтыс, это Бочковский, это Полецкий – герои Советского Союза, и так далее, и так далее, и так далее. То есть тот советский народ, который уничтожил фашизм и нацизм, освободил народы Европы. А у них герои национальные – те, кто убивали сотни тысяч людей. Изверги, детоубийцы, насильники – герои. Какая реинтеграция? Вы поймите, здесь глубинные есть моменты. Это не просто пошел и поздоровался. Мы им вреда не желаем. Я хочу видеть соседнюю Молдову цветущим краем. Это нормально с точки зрения соседских отношений. Но мы разные абсолютно. И мы говорим-то на разных языках, мы думаем по-разному абсолютно. Всё, что я рассказал, прописано в учебниках истории, так учат поколение, понимаете? Поколение учат по этим документам. Поэтому, если они хотят идти в Европу, пусть голосуют, думают, что будет дальше, делают свой выбор. Я выскажу своё мнение, что касается истории вообще Бессарабии, бывшей Молдавской ССР. Конечно, люди думают всегда о светлом будущем. И, наверное, многие думают, что вот проголосуют за Европейский союз – и будет светлое будущее. Возможно. Но этого ещё никто не знает. Я знаю одно, что у этого края было только светлое прошлое под названием Молдавская Советская Социалистическая Республика. Светлое прошлое, которое стараются забыть и назвать оккупацией. А вот будет ли светлое будущее, время покажет. Но я им этого желаю.

Ну и заканчивая эту тему, она большая, объемная, все-таки хочу вернуться к термину «транснистрия». Вы знаете, есть знаки, символы, которые дискредитированы временем, историей, политиками, должностными лицами. Это символы фашизма и нацизма, которые запрещены нормальными цивилизованными государствами. Если взять музей Холокоста в Израиле, то там абсолютно справедливо указано, что «транснистрия» – это синоним слова «Холокост». Именно «транснистрия» принесла большие беды, смерть, унижения в наш край. Это и есть фашизм. «Транснистрия» – это дискредитация. По большому счёту, произошла историческая дискредитация этого слова. Это и есть фашизм, это и есть нацизм, это массовые расстрелы, это детоубийства, это Холокост. Поэтому буквально после празднования Дня Республики, когда Верховный Совет соберётся после парламентских каникул, я выступлю с законодательной инициативой о приравнивании термина «транснистрия» к символам фашизма и нацизма с соответствующим правовым обеспечением и развитием этой мысли. Нельзя у нас пользоваться термином «транснистрия». Нельзя. Это кровь, это страдания, это ненависть, это война. Есть хорошее слово Приднестровье. Можно его говорить на любом языке. Пусть учатся.

Демидецкий Вениамин, ИА «ТАСС»:

Вадим Николаевич, в Молдавии проживает много получателей российских пенсий, пособий. Правительство Молдавии присоединилось к санкциям антироссийским, всячески блокирует денежные переводы, банковское сотрудничество. В этой ситуации многие жители Молдавии обратились к банкам Приднестровья. Могут ли у них здесь также возникнуть какие-то проблемы?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

У нас постоянно возникают проблемы с расчетами, с банками. Буквально вчера снова были вопросы. Я не сомневаюсь, что Молдова пользуется боевыми действиями, пользуется разорванными отношениями и прибегает к давлению на Приднестровье. Не к реинтеграции, а к давлению. Это касается банковского сектора, это касается регистрации счетов наших предприятий, которые не регистрируются, которые закрываются и так далее. Поэтому, конечно, проблемы могут быть. И только в переговорах их можно решить. Хотелось бы их избежать, но, наверное, не получится.

Алла Иванченко, ИА «Новости Приднестровья»:

Депутат правящей партии Молдовы Шоймару заявил, что этой осенью в Молдове, возможно, будет запрещена деятельность Русской православной церкви. Что Вы об этом думаете?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Если он хочет всплеска гражданского неповиновения в Молдове, массовые протесты, акции и т.д., то пусть попробует это сделать. Я предполагаю, что всё это ведёт к серьёзному напряжению в Молдове. Во-первых, чтобы запретить храмы Русской православной церкви, надо хотя бы создать свою автокефальную молдавскую церковь, но этого решения нет. А кто это будет делать? Либо уйти в румынскую церковь. Это целый процесс. Не ему решать. Эти люди просто заявляют, не зная, что и о чём говорят, и как это делается, и что за этим в конечном итоге последует.

Вообще, бороться с верой нельзя. Если мы опять же посмотрим историю религии, каноничности церкви, то это тоже история 220-250 лет. В 1789 году светлейший князь Потёмкин-Таврический взял город Бендеры и крепость без боя. И, по сути, с 1789 года по 1791 год светлейший князь Потёмкин управлял Валахией, Молдовой со столицей Яссы и Бессарабией, уездным городом Кишинёв. Вот он управлял этой территорией. Российская империя в лице Потемкина-Таврического управляла этой территорией. Эта территория была в вассальной зависимости у турок. Русские выиграли определенные русско-турецкие войны. И наместник Потемкин-Таврический управлял этими землями. Конечно, были православные храмы, были православные церкви. Именно духовенство обратилось к Потемкину-Таврическому в период 1789 – 1790 гг. с просьбой перейти в Русскую православную церковь. Раньше они подчинялись формально Константинополю. У Константинополя ни силы, ни войск – ничего не было. А нужна была защита, потому что соседи спокойно жить не давали. Австро-Венгерская империя со своими моментами и так далее. То есть, по большому счёту, они ждали защиты русской короны, русского царя, царицы Екатерины Великой. Тогда, посоветовавшись с императрицей Екатериной Великой и с духовенством, было принято решение, что по желанию храмы Бессарабии, Валахии и Молдовы могут перейти под юрисдикцию Русской православной церкви (в данном случае Бессарабии). Так пошел переход от Константинополя под Русскую православную церковь.

Тогда Румынии как государства не было и в помине. И вот потом, когда было создано государство Румыния, около 150 лет назад, тогда по договоренности была образована Румынская православная церковь, и храмы стали румынскими на территории Валахии и Молдовы со столицей Яссы. Не путайте. А в Бессарабии они так и остались под Русской православной церковью. И вот только когда была оккупация, аннексия, как угодно пусть это называется, с 1918 по 1940 годы, с 1941 по 1944 годы, вот в этот период времени однозначно была румынизация бессарабской церкви. А потом опять они перешли к российскому патриархату. Поэтому, когда кто-то говорит, что мать-церковь румынская в Бессарабии, они просто не знают истории на самом деле. Если уж говорить про мать-церковь, так это, наверное, Константинополь. А потом была Российская империя, а затем уже румынская, но только во время таких тревожных времен, как, скажем, с 1918 по 1944-й. Вот и всё. Когда эти люди подобное заявляют, они либо ничего не знают, либо это чистый популизм. Но популизм опасный. Есть у нас коронавирус, есть там какие-то другие заболевания. А есть ещё другой вирус, который выедает мозг. Это нацистский вирус, фашистский вирус, наверное, какой-то религиозный вирус. Не знаю, как его назвать. Вот в этом беда. Люди не ведают, что творят, что говорят и что за этим последует. Поэтому дай бог им одуматься и не допускать потрясений в Молдове. Это им не надо.

Алла Иванченко, ИА «Новости Приднестровья»:

Вы неоднократно предлагали Президенту Республики Молдова Майе Санду провести встречу на высшем уровне. Если вдруг она согласится, с чего бы Вы начали такой сложный разговор?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Да я не могу сказать, что разговор сложный. Что такое сложный разговор? Мы бы говорили на понятном языке, я так предполагаю. Обсудили бы темы мира, безопасности. Ничего в этом сложного нет. На самом деле сложно не переговариваться. А говорить всегда легко – когда люди разумные, нормальные, вменяемые. Уверен, что встреча состоялась бы, если бы госпожа Санду этого захотела. Но я не навязываюсь. Будет желание – будет встреча.

Наталья Кожухарь, Радио 1:

Вадим Николаевич, Госслужба по культуре уже объявила конкурс на разработку логотипа будущего года. Он посвящен приднестровской идентичности. Почему именно такая тематика? Почему именно сейчас так важно нам идентифицировать себя как приднестровский народ и никак иначе?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Я считаю, что одно из главнейших достижений не только современного Приднестровья, а этого края – Приднестровья как продолжения истории этого края – это создание и формирование приднестровского народа. Он есть. Если мы начнем рассуждать, какой народ здесь проживает. Вот какой народ здесь проживает? Румынский, как говорил Серебрян? Конечно, это ложь, это бред. Только молдавский? Нет. Только русский?  Нет. Только украинский? Нет. Какой еще? Болгарский, гагаузский, польский, немецкий? Нет, конечно же, нет. У нас проживает многонациональный приднестровский народ, состоящий из людей разных национальностей, этносов и этнических групп. Всего 72. Да, какой-то этнос может быть представлен 10 людьми, тем не менее – 72. Основные группы – это русские, украинцы, молдаване, много гагаузов, болгар, людей иных национальностей.

Приднестровский народ – многонациональный, неконфликтный, дружный. Это и есть наше достижение.  Надо это показать еще раз. В принципе, почитайте Стратегию развития Приднестровья, почитайте нашу государственную идею – там все это отображено. Тем не менее в Год приднестровского народа, однозначно, будет запланировано множество различных мероприятий. Логотип. Представьте себе группу людей в разных костюмах, которые будут олицетворять свою национальность. Русские, украинцы, молдаване, болгары, гагаузы, евреи, немцы, поляки, армяне и так далее. Дружный приднестровский народ. Можно ли это назвать логотипом? Наверное, нет. Картинка определяющая? Сто процентов – да. Это и есть наш приднестровский народ, это наше достижение. У нас никогда здесь не было национальных конфликтов.

Я хочу напомнить, как создавался приднестровский народ. Опять же, Потемкин-Таврический. Не только церкви хотели перейти под Российскую империю. Тогда Российская империя дала защиту жителям Бессарабии, Валахии, Молдовы (столица Яссы) от внешних воздействий. А вот после подписания Ясского мира в 91-м году граница определялась по Днестру. Турки возвращались, где-то с элементами мщения за то, что поклонились короне Российской империи. Екатерина Великая предложила тогда людям молдавской национальности перебраться с правого берега на левый, под защиту Российской империи. Их здесь никогда не было. Вот они сюда и переехали, образовались села. Посмотрите год образования всех молдавских сел, это соответствует исторической действительности. Кроме того, Екатерина Великая предложила всем жителям Российской империи переехать на пустынные земли исторического Приднестровья и заниматься здесь развитием. Здесь не было крепостного права, здесь было послабление в налогах очень серьезное, здесь давали наделы земли крестьянам. Край расцвел и очень быстро набирал определенный уровень своей истории. Сюда съехались люди разных национальностей, разных народностей. Много было и евреев, потому что им здесь дали право заниматься своей предпринимательской деятельностью. Они этим воспользовались. Так и был сформирован приднестровский народ. Потому это никакая не молдавская земля, никогда ею и не была. То, что люди проживают в молдавских селах, так это благодаря Екатерине Великой их предки пришли за защитой именно в Российскую империю. Это все приднестровский многонациональный народ.

Обратите внимание, мы развиваем все языки, все традиции, все обычаи. Не только русских, украинцев, молдаван, а абсолютно все. Это правильно, абсолютно верно, это правильное движение вперед. У нас полинациональное направление развития общества, а не мононациональное. Опять же, один из факторов (это как с церковью бороться): если хочешь взорвать общество изнутри, объяви страну мононациональной. Всё. Это однозначно конфликт, однозначно война, напряжение, возможно, революции. Это ошибка многих, кто пошли по пути мононационального развития.

Игорь Авренев, ТСВ:

Вадим Николаевич, вот мы уже говорили, что в Молдове сейчас больше проблем нет, кроме как правильно людям молиться, в какого бога верить… И если раньше они боролись с молдавским языком, то сейчас появились те, которые начали бороться с румынским языком. Вот что Вы по этому поводу думаете?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Я выскажу своё мнение не как Президент, позвольте мне это сделать, а как просто человек, как человек, уважающий историю и своих соседей. На самом деле, конечно, есть румынский язык, никуда не денешься. Это нормально абсолютно. Есть государство Румыния, оно создано, есть и румынский язык. Но есть и молдавский язык, который более древний, чем румынский. И если взять молдавский язык, то все господари Молдовы – и Штефан Великий, и Александр Добрый, и Василий Третий, и все остальные – они все говорили на молдавском языке и писали на кириллице. Тому подтверждение: возьми любой храм, монастырь в Румынии – все иконы на кириллице. Это история. Потом было создано государство Румыния, появился румынский язык. Вопросов нет, он имеет право на существование. Но имеет право на существование и молдавский язык. Почему так в Молдове произошло? Это их история, это их путь, это их выбор. Они отказались от молдавского языка, они отказались от молдавской письменности, они отказались от молдавской истории. Они учат историю румын. Они учат на этой базе свой народ – как они хотят, воспитывая своих героев, которых я уже обозначил. Но нельзя бороться с языком. И с румынским тоже бороться нельзя. Ни в коем случае. Надо бороться за язык, понимаете? За молдавский язык нам здесь, в Приднестровье, не надо бороться. У нас он есть – официальный молдавский язык. Там – это их дело, пусть сами решают. Но бороться с румынским языком категорически нельзя. Это опасно. Прошло уже, извините, 33 года независимости Молдовы. За этот период времени, когда язык был румынский, выросло поколение, которое считает себя румынами и которое говорит на румынском языке. Это их выбор. И вы что, хотите забрать у процентов 30 населения Молдовы румынский язык? Наверное, это неправильно. Он есть. Румынский. Но есть и молдавский. Поэтому, если какие-то группы людей хотят вспомнить про молдавский язык, на это есть общественные организации, есть культурные общества. Есть какие-то пособия, есть Интернет. Развивайте, какие проблемы? Не надо бороться с одним языком ради другого. Это всё параллельно должно существовать. Захватывайте умы через свой молдавский язык, если вы считаете, что он ещё есть на той территории. Если нет, то это опять же ваш выбор. Мы свой выбор сделали. У нас есть молдавский язык. Более того, я убежден, что на территории Приднестровья проживает и небольшое количество людей, которые считают себя румынами. Они к нам приехали, они у нас остались, есть родственные связи, семьи и так далее. И что? Пусть будет и румынский язык в Приднестровье – как элемент, как 73-я, образно говоря, или 72-я народность, этнос. Нормально абсолютно. Если какие-то люди говорят в Приднестровье на румынском языке и считают себя румынами, никто с ними бороться не будет. Зачем? Если они имеют гражданство Приднестровья, я для них Президент, я за них отвечаю и несу ответственность. Они тоже, однозначно, находятся под моей защитой, под защитой государства со своим румынским языком. Это нормально абсолютно. Я ещё раз скажу, что есть приднестровский народ, многонациональный. Пусть они вольются в приднестровский народ. Никто же не против. Ну и, как я уже сказал, как румынский имеет право на существование, так и молдавский имеет право на существование. А там как раз борются с молдавским языком. Это плохо. Это плохо закончится.

Александр Карасёв, газета «Приднестровье»:

Вадим Николаевич, на будущей неделе начнётся новый учебный год, и дискуссионной темой остаётся среди родителей и в преподавательской среде вопрос: быть или не быть ЕГЭ. В России этот вопрос уже вынесен на обсуждение в Госдуму, где-то уже есть определённое мнение. Хотелось бы знать Ваше личное отношение к этой форме аттестации.

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Я, в принципе, не раз высказывался уже. Я противник ЕГЭ. Считаю, что это путь глобализации, чрезмерной цифровизации и лишения контакта «преподаватель-ученик». Это ошибка. Эту ошибку совершили в Российской Федерации. У нас стандарты образования российские. Мы не могли поступить по-другому, потому что наши дети потом не смогут поступать, допустим, в российские вузы. Я очень хочу, чтобы в России отменили ЕГЭ. Это моё личное мнение. И как только в России ЕГЭ отменят, то однозначно ЕГЭ прекратит существование и в Приднестровье. Это вот моё мнение, моё решение будет таковым. И, кстати говоря, я не одинок в этой части: министр просвещения и другие специалисты абсолютно поддерживают такой подход. Нельзя было минимизировать, исключать контакт, чистый контакт ученика, студента и преподавателя. Но знаете, что удивительно? Я смотрю на этих людей, которые принимают эти решения, и мне как-то непонятно. Ведь вы же, господа, сами получили классическое высшее образование в Советском Союзе. Вы не были какими-то бакалаврами, магистрами, вы сдавали нормальный экзамен, тянули нормальный билет. Что с вами случилось? Что не так? Вы, значит, плохие специалисты? Вы считаете, что вас учили плохо? Наверное, плохо, раз вы принимаете такие решения. Я рассчитываю всё-таки на здравый смысл. Всегда в Российской империи, в Советском Союзе было своё образование, отвечающее всем требованиям и нюансам именно многонационального общества. Кто придумал этих магистров, этих бакалавров? Не хочу ярлыки навешивать, но это недальновидно, как минимум. Недальновидно, неправильно. ЕГЭ туда же. Поэтому надеюсь на здравый смысл и на то, что Приднестровье рано или поздно перейдет на нормальные классические образовательные отношения, какие сложились историей всех учебных заведений в нашем крае.

Ирина Давыденко, пресс-служба Верховного Совета ПМР:

В ходе весенней сессии Президент внёс на рассмотрение депутатского корпуса 25 законодательных инициатив. Были среди них те, которые усовершенствовали безопасность на дорогах республики, были в сфере экономики, был новый закон об органах внутренних дел, который уже принят и скоро вступит в силу. По Вашему мнению, Вадим Николаевич, какая сфера действующего законодательства требует усовершенствования в новых реалиях и в связи с новыми вызовами? На что бы Вы рекомендовали Верховному Совету, возможно, совместно с Правительством обратить внимание?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Буквально 5 сентября я планирую собрать большое развернутое совещание, где будет президиумы Верховного Совета, Правительства ПМР, главы государственных администраций. И мы как раз на эти темы подискутируем. Есть, конечно, ряд законопроектов. Они могут быть, на первый взгляд, скажем так, непопулярны, но необходимы для нашего общества, для нашего социума, для людей. Допустим, один из них, который, я считаю, депутаты не доработали, это закон о нарушении правил дорожного движения. Очень много жалоб на быструю езду, на неправильную парковку, на пересечение сплошных линий и так далее. А какая ответственность? Слабенькая ответственность на самом деле. Есть такие индивидуумы, которые нарушают в год по 150, 180, 100, 40, 50 раз правила дорожного движения. То есть плюют на закон. Они – системные нарушители. У них кто-то богатый. Или нарушитель сам не бедный. Он платит штрафы. Иногда и не платит. Суть не меняется. Он – системный нарушитель. Что с такими людьми делать? Что делать с такими людьми, которые управляют транспортными средствами? Конечно, их надо лишать прав. Их надо отправлять на пересдачу. И, естественно, для системных нарушителей пересдача должна быть не простая, а более принципиальная. Ведь что получается? Транспортное средство – это средство повышенной опасности. Это жизнь и смерть, понимаете? Жизнь и смерть. И кто-то может развить скорость 200 км в час, ехать по Тирасполю и кого-то убить. Так нельзя. Надо бороться по-настоящему, полумерами здесь не обойдёшься. Вот в Молдове в этой части ситуация получше. Там балльная система. Я смотрю на всех тех, кто выступает против этих идей, и говорю: как вы ездите в Молдову, наверное, все пристегиваетесь? Они соблюдают закон Молдовы, получается. А почему тогда вы свой – приднестровский – закон не соблюдаете? Вы там, наверное, едете 40 км в час по определенным территориям. А у нас можно ехать 150 км в час? Это неправильно. Это неверно. Я за жизнь людей. А почему-то те, кто выступают против, говорят, ну, вы же понимаете, людей будут штрафовать. Подождите. Не нарушайте. Мы же не для законопослушных закон ужесточаем, а, наоборот, для тех, кто нарушает. Разная философия совершенно. Это – тема будущих дискуссий. Я прямо говорю, что ради жизни людей надо идти на строгую дисциплину. Транспорта много. Не сравнить, сколько было транспорта, допустим, при советской власти и сколько сейчас транспорта в Приднестровье. Нарушать – это просто опасно для людей. И когда кто-то заявляет, что не нужно, они просто, наверное, горя этого не видели, не коснулись этого, слава богу. И не желаю этого. А вот когда кого-то лично касается, наверное, по-другому рассуждают. Так лучше этого не допустить, лучше спасти человеческие жизни. Это одно направление.

Второе направление – казалось бы, ерунда, но, наверное, не ерунда, если люди обращаются с жалобами. Это домашние животные. Где домашнее животное, где дикое животное? Вот собака, которая бегает по городу, – это какое животное? Домашнее либо дикое? Где дисциплина тех владельцев, которые содержат собак, а потом выгоняют их на улицу, превращая их в бездомных, создавая опасность для окружающих? Опять же, закон должен быть. Закон, где четко будут расставлены все акценты, права и обязанности. Есть проекты законов, касающиеся бюджета, Фонда капитальных вложений, есть иные социальные законы. Их множество. Я не буду сейчас все называть, не для этого мы собрались, но тем не менее все должно решаться в споре, в дискуссии, в нормальном режиме. И эти вопросы 100% будут обсуждены, а решение будет принимать Верховный Совет.

Виктор Савченко, Первый приднестровский телеканал:

Вадим Николаевич, Вы уже затронули советский период в истории Приднестровья и Молдовы. В этом году важная дата — столетие приднестровской государственности. В октябре. Это как раз дата основания Молдавской Автономной Советской Социалистической Республики. Насколько это важная системная историческая дата для нас? Мы вспомним об этом как о юбилее или будем отмечать на каком-то системном уровне? Насколько это вообще важно знать молодому поколению, изучать именно этот период в нашей истории?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Чтобы думать о будущем, надо знать своё прошлое. Это 100%. А также понимать истоки нашей государственности, для чего вообще была создана Молдавская ССР. Молдавская ССР была создана для сохранения национальности «молдаванин» и молдавского этноса, культуры. Ведь, по большому счёту, с 1918 по 1940 годы в соседней Бессарабии, которая была уездом королевской Румынии, запрещали говорить на русском, на украинском языке, на любом другом языке, кроме румынского. И, естественно, само понятие молдавской национальности было под большим вопросом, можно сказать, близко к уничтожению. Чтобы сохранить людей с их языком и культурой, было принято решение о создании МАССР. Это 1924-й год. Инициатором выступил Григорий Котовский, а решение приняли в Харькове. Просуществовало данное территориальное образование до 1940 года, и уже после пакта Молотова-Риббентропа и секретных протоколов Бессарабию, которую отдали Советскому Союзу, присоединили к МАССР. Вот такая история. Не мы к ним пришли. Их к нам присоединили. Была создана МССР. Вы прекрасно знаете всю дальнейшую историю. 23 июня 1990 года, потом 27 августа 1991 года… Постановлением парламента, Декларацией о независимости парламент РМ признал создание Молдавской ССР незаконным, проявив тем самым акт сепаратизма. По большому счету, это они сепаратисты. Я об этом открыто говорю. Не мы сепаратисты. Какие же мы сепаратисты? Они сами своим решением высшего юридического документа в Молдове, Декларацией о независимости установили румынский язык и признали создание Молдавской ССР незаконным, разделив Молдавскую ССР на два субъекта: Молдову, так стала называться бывшая Бессарабия, и Приднестровье, как называлась раньше МАССР. Они де-юре отказались от территории Приднестровья.

Сейчас много юристов. Среди них есть кандидаты в президенты Молдовы. Они все рассуждают об общем государстве Молдавской ССР. Пусть посмотрят внимательно историю и прочитают свои же документы. Грамотные же люди. Нет Молдавской ССР. Нет Молдовы в границах Молдавской ССР. Вы своими руками это всё разрушили. Вам дали независимость, и вы это всё разрушили. Ещё и развязали войну. Уничтожили весь промышленный потенциал. Это результат. Конечно, сейчас нужно к чему-то прийти.

Я, как Президент, понимая значимость истории, выступаю с лекциями для больших и малых аудиторий. Я даю направление развития и понимания той истории, которая была на самом деле, а не которую придумали. И каждое моё слово можно проверить. Я под каждым своим словом могу подписаться, потому что это правда. А правда, как известно, вещь упрямая.

Юлия Горлова, ИА «Sputnik»:

Вопрос, связанный с энергетической безопасностью. Через 4 месяца заканчивается контракт по закупке электроэнергии Молдавской ГРЭС. Каковы перспективы заключения нового подобного контракта? Поступают ли предложения? Может, уже ведутся какие-то переговоры?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Здесь, Юлия, тот пример, когда мы можем договориться с Молдовой. Нормально, прагматично, спокойно, учитывая интересы всех жителей, проживающих и в Приднестровье, и в Молдове. Я уверен, что Молдова заинтересована в энергетическом контракте. Ценовая составляющая – это дело специалистов, они договариваются. Это холдинг «Интер РАО». Они принимают в этом участие. Я как Президент создаю условия. Это нормально. Поэтому надеюсь, еще раз говорю, на здравый смысл, на заинтересованность и на продолжение контракта.

Наталья Алексеенко, газета «Новое время»:

Вопрос, который я хочу затронуть, касается здравоохранения. Многое, действительно, делается, ремонтируются медицинские учреждения, открываются новые, завозится медоборудование. Но возросла стоимость медицинских услуг. В связи с этим вопрос. Как мы будем дальше этот момент развивать? Возможно, будем вводить страховую медицину для того, чтобы сделать медицину более доступной для тех граждан, людей, которые здесь живут и работают?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Сложный вопрос, Наталья. Я противник страховой медицины. Страховая медицина не решает никаких проблем. Тому примеры – реформы в других государствах, не буду их называть. Ничего не поменялось. Что такое страховая медицина? Страховая медицина – это налог с людей. Мы готовы ввести дополнительный налог с людей? Я думаю, что на сегодняшний день это невозможно. Это первое.

Второй момент: компании, которые занимаются страховым бизнесом, будут определять систему здравоохранения. Вы же поймите, Минздрав является исполнителем, стратегию определяет страховщик. Я с трудом это все представляю, как это будет выглядеть на самом деле. Как бы мы боролись с пандемией при таких условиях?

Третий момент – это Конституция Приднестровья, которая предполагает форму бесплатной медицины. Это не просто, но тем не менее. Человек не взял страховку, а его все равно обязаны вылечить, он должен быть обеспечен медицинской помощью. С другой стороны, у нас есть определенные правила. У нас есть бесплатная и платная медицина. В чем отличие? Если человек получил направление на медицинскую услугу, он идет с этим направлением, полученным, допустим, от своего участкового терапевта, на прием, получает бесплатную медицинскую помощь. А если человек без направления идет и говорит, что хочет сдать все анализы просто потому, что захотел, но не хочет идти к терапевту, тогда есть система платной медицины. Каждый приднестровец при получении направления получает бесплатную медицинскую помощь, все очень просто на самом деле.

Что касается медицины, конечно, это краеугольный камень, наверное, любого государства. Я не видел ни одного государства, которое хвалится своей медициной. Мы со стороны наблюдаем и говорим, что хорошая медицина в Израиле, в Германии. На самом деле, если послушаешь немцев, израильтян, они все критикуют свою систему здравоохранения. Она везде подвергается критике, абсолютно везде.

Скажу, как у нас строится система. Во-первых, в этом году мы смогли модернизировать нашу систему здравоохранения и пойти по пути увеличения материальных выплат, зарплат всему медперсоналу. Мы сделали большой хороший шаг вперед в этом направлении. Это один момент.

Второй момент – мы занимаемся ремонтами, большими ремонтами. В этом году выделено 65 миллионов рублей на улучшение системы здравоохранения. Только в этом году, а ранее это были гораздо большие денежные средства. Поймите, мы занимаемся этим семь лет. По большому счету, до этого никто этим не занимался. Вы же помните, в каких условиях, кто и как находился, какое было питание, какое было обеспечение. Сейчас многое поменялось. Сделаны ремонты, улучшено питание, улучшено койко-место. Я говорю с точки зрения функционала. Это не просто кровать с матрацем – это весь функционал. Мы движемся вперед. К примеру, в РКБ ремонтируется инфекционный корпус – четырехэтажное здание, проводится капитальный генеральный ремонт. Не было ни грузового, ни пассажирского лифта. Как это так? Строили при Советском Союзе. Шахта есть, а лифта нет. Конечно, если мы сейчас ремонтируем, мы должны эти лифты поставить. Медбратья и медсёстры тащат людей на носилках на четвертый этаж. Разве это правильно? Но это все деньги. Также ремонтируется симуляционный центр – это будет и управление, и филиал медицинского факультета приднестровского госуниверситета. Там будут обучать студентов, и там же будут получать дополнительное образование наши медики. Ремонтируется кардиология, ремонтируется пищеблок. Огромный ремонт. Также мы начинаем ремонт станции переливания крови. Сами знаете, в каком она состоянии находится. Необходимо ремонтировать и главный корпус, но пока мы не сделаем этот этап, не можем переходить на следующий. Финансы на самом деле большие, глобальные. Это все наши деньги, но по-другому нельзя, надо идти вперед. Страховая медицина здесь никак не помощник.

Что касается лечения. Помните, какой я самый главный посыл давал медработникам? Я до сих пор стою на этих позициях. Понятно, что не всем можно помочь. Бывают разные заболевания, системные, люди поздно обратились и так далее. Отношение к людям – это самое главное. Человек, который поступил в систему здравоохранения, он должен почувствовать нормальное, человеческое, доброе отношение, сочувствие. Я это требовал и буду требовать. Не только в системе здравоохранения. Не только врачи должны быть такими. Все чиновники, все люди, находящиеся в контакте с гражданами, с социумом, должны быть именно такими – от Президента до рядового чиновника. Не все можно решить, но участие должно быть сто процентов.

Я рассматриваю почту как Президент сам лично, всю почту в электронном и бумажном вариантах. Я могу наблюдать за количеством жалоб, которые приходили за какой-то период времени от граждан в отношении системы здравоохранения. Я за год могу получить 20-30 жалоб, а раньше это было 200-300. Понимаете? Это тоже результат. А питание насколько улучшено. Кроме того, у нас действует система оказания неотложной медицинской помощи людям, которые в этом нуждаются за пределами нашей республики, – по тем заболеваниям, которые не могут быть вылечены на сегодняшний день в Приднестровье. Яркий пример – когда люди в предынфарктном состоянии. Человека везут в Кишинев, у нас есть договоры с частными клиниками в Кишиневе, мы спасаем людей бесплатно – за счет бюджета. На сегодняшний день проведено 1800 операций. Каждая операция стоит 2000 евро. За счет бюджета. Это – спасенные жизни людей.

Также у нас существует программа по эндопротезированию. Хотя мы начали эндопротезировать коленные и тазобедренные суставы в РКБ, тем не менее мы и в Кишиневе эти программы исполняем. Уже сотни людей, кто в этом нуждаются, получили протезы. А это были люди-инвалиды. Они не могли ходить, выполнять функции элементарные. Спасены эти люди.

У нас действует шесть программ по линии кардиологии, сердечно-сосудистых заболеваний, ВИЧ/СПИД, иммунизация населения. Очень важная программа, которую мы запустили, – это гепатиты B и С. К счастью, гепатит стал излечим, раньше гепатит С был приговором. Люди умирали медленной смертью, лечения не было. На сегодняшний день, слава богу, медицина вышла на уровень, когда с этим можно бороться. У нас появилась программа. Разработали программу и профинансировали ее из госбюджета. На сегодняшний день более пятисот человек излечены от гепатита С. Поймите, это более пятисот жизней людей, пятисот семей. Это же люди. Решение о внедрении программы – да, это нагрузка на бюджет, да, это миллионы каких-то там рублей, но это жизни людей. Еще более тысячи на очереди, и они могут быть излечены. И дети среди них есть, страдающие гепатитами B и С. Мы внедрили эту программу и в отношении осужденных, чтобы люди, лишенные свободы, имели доступ к лечению. 117 осужденных находились на лечении, 54 излечены, остальные находятся на стадии излечения. По сути дела, человек, приговоренный к лишению свободы, приобрел такое заболевание, которым был приговорен к смерти. Сейчас половина уже излечены и сняты с учета, остальные получают медицинскую помощь, находясь в местах лишения свободы, и выйдут здоровыми людьми. Разве это неправильно? Это все деньги, конечно же, деньги. Раньше этим никто не занимался, надо было раньше этим заниматься. Также действует программа ВИЧ/СПИД в отношении заключенных и другие госпрограммы. Любая госпрограмма, которая распространена в Приднестровье, предполагает лечение всех лиц, в том числе находящихся в местах лишения свободы.

Относительно этих лиц. Это не касается здравоохранения. Лишь бы кого лишать свободы и сажать в тюрьму – это неправильно. Я вижу по-другому подход. Я считаю, что человека надо лишать свободы, если он опасен для социума: если он не раскаялся, склонен к совершению преступления. Тогда нужна изоляция от социума. Если он больной, тогда надо лечить. Сложная тема.

Тем не менее приведу некоторые цифры, которые, наверное, удивят вас. Когда народ мне доверил управление государством, я был избран Президентом, собирая юристов, судей, прокуроров, мы шли по пути минимизации лишения свободы, использования практики применения к заключенным УДО, если человек заслуживает, амнистии, помилования со стороны Президента. На 1 января 2017 года было лишено свободы 3600 человек – 3600 «сидельцев». На сегодняшний день порядка 1200. В три раза мы сократили количество. Я считаю, что это очень правильно. При этом у нас всплеск преступности? Нет.

Следующий год – год 80-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне и 35-летия нашей республики. Будет объявлена амнистия. Я сторонник применения амнистии к тем, кто этого заслуживает. Выпустить людей на свободу. Всех, конечно, не выпустишь, но мы еще снизим количество людей, находящихся в местах лишения свободы.

Еще один важный момент. Я встречался с людьми, находящимися в местах лишения свободы, я им сказал: «Вы здесь абсолютно не нужны. Живите, ждите того часа, когда выйдете, и вы вольетесь в наш приднестровский социум. Вы нужны на свободе, вы в тюрьме не нужны». Абсолютно эти люди не нужны в тюрьме. Мы ввели систему образования. Сейчас люди, которые находятся в местах лишения свободы, могут получить специальность озеленителя, сотрудника «Спецавтохозяйства», тракториста, сварщика. Понимаете? Эти люди нарасхват. Я вас уверяю, что муниципальным службам, испытывающим дефицит кадров, абсолютно все равно, откуда ты пришел. Если у тебя есть образование, тебя возьмут, и будешь получать достойную зарплату по тем специальностям, которые я обозначил. И мы это даем. Кто думает о нормальной жизни дальше, берет это и, выходя из мест лишения свободы здоровым человеком, продолжает жить в социуме. Отказываются от своего преступного прошлого и преступного будущего. Понимаете? Есть, кто не отказываются, но это отдельная тема. Их единицы. Я всегда говорю им: понятно, что от тюрьмы и от сумы… Но у вас есть родители, жены, девушки, дети. О них думайте. Выходите на свободу и живите нормальной жизнью. А мы должны создавать условия, нормальные условия нахождения там. И делаем это в меру сил.

Что касается здравоохранения. Мы будем продолжать, будем ремонтировать, обеспечивать, делать все, что в наших силах. Приведу пример. Отремонтирована детская больница в Бендерах. Как она выглядела раньше? Панельные стены с щелями… У меня там дети лежали. Роддом в Бендерах был такой же – окна вываливались. Питание было ужасным. Не было горячей воды. На сегодняшний день хорошие ремонты сделаны. Это достойные лечебные заведения, это хорошее питание, хорошее койко-место, хорошее обслуживание, все достижения цивилизации. Люди из соседней Молдовы приезжают в Бендеры, они не граждане ПМР, платят сто леев за койку и говорят, мы лучше заплатим сто леев, но не поедем в аненскую или каушанскую больницу, нас здесь устраивает всё: отношение, питание, обслуживание, все, что предоставляется. Вот это результат. Уже к нам приезжают и платят деньги за то, чтобы лечиться. Сложно, объемно, денежно, но будем двигаться в этом направлении. Других вариантов у нас нет.

Наталья Кожухарь, Радио 1:

Вадим Николаевич, в продолжение темы, но в несколько другом ракурсе. Вы упомянули о повышении зарплат медикам. Государство – да, несмотря на сложную ситуацию экономическую, несмотря на внешнее давление, находит возможности повышать зарплаты медикам и учителям. Но тем не менее кадровый вопрос в этих сферах стоит остро. И молодежь не очень охотно идет по такой сложной стезе. Специалистов не хватает. Как еще, помимо повышения зарплат, можно повысить социальный статус, престиж профессии учителей и медиков? Что в этом направлении у нас делается?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Я вам скажу так. С момента повышения заработных плат именно медработникам весь тот отток, который шел в Молдову, он остановлен, и многие вернулись назад. Это раз. Укомплектованность на сегодняшний день системы здравоохранения, по-моему, 92%. Это весьма приличный процент, уверяю вас. Но, конечно, необходимы точечные специалисты, вы понимаете, о чем я говорю, особенно по детским болезням. Для этого есть медицинский факультет, мы этим занимаемся, конечно же. У нас введена договорная система, люди обязаны отработать положенный временной срок – три года, пять лет, в зависимости от места и условий работы. Мы идем в этом направлении, чтобы решить все эти проблемы по укомплектованности медучреждений.

С педагогами, конечно, сложнее. Мы повысили зарплаты, но все равно этого недостаточно, я считаю. Я бы с удовольствием, наверное, всем работникам повысил бы зарплаты в разы, но… Понятно, это жизнь, и мы стараемся делать все возможное. Есть и другие моменты социальной направленности, как жилье к примеру. Вот вчера вы, наверное, видели, открыли мы 11 домов по 12 квартир, получается 132 квартиры. Доступное жилье. И я уже говорил, комментировал, если посчитать все недострои, которые мы ввели в эксплуатацию как жилые помещения, мы уже порядка тысячи квартир предоставили работникам бюджетной сферы. Это прекрасно, это тот путь, который закрепляет молодые семьи. И, кроме того, система так строится, что если даже два бюджетных работника в семье, они берут длинный кредит и могут позволить себе это жилье за зарплату. Раньше такое трудно было себе представить, честно говоря. Вообще было невозможно это представить. Есть система сертификатов. На сегодняшний день выдано более 130 сертификатов тоже работникам бюджетной сферы, молодым семьям в том числе, на приобретение жилья – субсидируется ставка государством. Это те направления, которые мы, как говорится, осваиваем и видим в них толк.

Кроме того, естественно, нужно оборудовать само место работы, чтобы врач или педагог не заходили в «хлев», извините. Чтобы было рабочее место – красиво и интересно, с новым оборудованием. Чтобы школы были отремонтированы, детские сады были отремонтированы. Этим мы и занимаемся. Всего, если уж говорить, за время существования Фонда капвложений мы отремонтировали и построили вновь более 550 объектов муниципальной и государственной сферы. Чтобы понимать, что такое 550 объектов. Вот университет – это один объект. Понимаете, да? Один объект. Все корпуса – А, Б, в этом году будем сдавать корпус В – это один объект. К примеру, инфекционная больница – это один объект. А понятно, какие траты там, да? В то же время фельдшерско-акушерский пункт – это тоже один объект. Это все субъективно. Вложено полтора миллиарда рублей в развитие, в ремонты только по Фонду капвложений. Это большое дело, это тоже то, что закрепляет молодых людей. Сейчас в приднестровском университете дают российские дипломы. Ремонт, опять же, ремонтная база, замена всего оборудования, замена всей мебели, всех компьютеров – это тоже то, что закрепляет молодых людей здесь, в Приднестровье. К сожалению, за 7-8 лет невозможно все объять и все сразу дать. Но направление понятно, и мы его осваиваем.

Сейчас вот, вчера-позавчера, открыли архивы – новое здание. Мы думаем о Приднестровье, мы верим в Приднестровье. Приднестровье живет уже 34 года, и архивы-то пополняются. Почему не было здания для архивов, почему они находились там, где раньше находились? В таких условиях архивы нельзя было содержать по технике безопасности и условиям хранения. Вот, пожалуйста, новое здание, 14 миллионов рублей – это на ремонт, на оборудование, на укрепление, на миллионы единиц хранения. И это все будет заполнено. И, наверное, видели картинку – все надежно, и практично, и интересно.

Стадион, первую часть, мы также открыли. Городской стадион, где будут заниматься дети, студенты и так далее. И дальше будем двигаться в этом направлении.

Хотел бы остановиться на очень важной теме, тоже касается где-то здравоохранения, но где-то косвенно, где-то не косвенно. Это отношение к людям, которые маломобильны, которые страдают определенными заболеваниями с рождения, скажем так, с инвалидностью. Они есть в каждом обществе. Можно по-разному относиться к государству. Но надо посмотреть, как относятся к людям, которые имеют определенные заболевания – ДЦП, синдром Дауна, аутизм и так далее. Мы сделали огромный шаг вперед. Построили спортивный центр в Тирасполе, которому нет аналогов в Молдове, может, и в России нет таких аналогов, в Украине точно нет таких аналогов. В Бендерах построили, в Рыбнице, в Дубоссарах. Ремонтируем специальные школы для данных деток. Вчера был открыт после реконструкции муниципальный специальный детсад для таких деток. Вместимость – 100 человек. Просто нужно было снести и построить заново. Примерно так оно и было. Два корпуса, расчет на 100 человек. Там находятся 42 человека. Слава богу, что 42 человека, да? Детки заканчивают детский сад, потом школа. Тоже есть и школа специализированная для таких деток. Что дальше? Вот тоже проблема. И я с ней столкнулся, рассматривая жалобы граждан. Человек страдает ДЦП или у него болезнь Дауна… Исполняется 18 лет. Что дальше? Он заканчивает специализированную школу, и все, точка. Слава богу, когда есть родители – живые и здоровые. Но время берет свое, родители стареют, родителям надо решать свои проблемы, тоже по лечению, они сами могут в больницу лечь. Потом они могут уйти навсегда. А эти люди остаются одни. Понимаете? Трудная тема. Этим людям крайне тяжело. И вот мы обсуждали, как же все-таки выйти из ситуации, что делать дальше? Такие люди есть везде, но на них никто не пытается обратить внимание. Я даже цифры знаю, не буду их называть. Возникла идея. Когда вы в Суклею едете, там школа закрытая трехкорпусная. В будущем году мы выделяем 10 миллионов рублей, чтобы поменять на ней кровлю, подтянуть коммуникации, обновить их, поменять окна. Именно для таких людей, кто страдает определенными заболеваниями, но психически не опасен для общества (если опасен – есть заведения соответствующие). И данные граждане с 18-летия могут содержаться там. Либо постоянно, либо временно.

Если даже родители воспитывают своего ребенка, но им надо куда-то отъехать на время, получить лечение – они могут своего ребенка определить в этот центр, и он будет там находиться. Но это должен быть центр реабилитации. Как, например, в Дубоссарах мы построили с нуля центр, укомплектованный всем возможным оборудованием – медицинским, развивающим, организованы специальные физические процедуры, которые улучшают состояние. В новом центре тоже все должно быть. Там гектар земли: естественно, это приобщение к труду, какие-то грядки, какие-то мастерские там будут организованы. Это большой труд. Это большое направление. И тоже деньги. Но это надо делать. За нас никто ничего не сделает. В будущем году мы сделаем один шаг, потом в 2026 году, может быть, сделаем крайний шаг и закончим данную больницу, реабилитационный центр вот в таком виде.

Я хочу обратиться к людям, кто воспитывает детей с нарушением интеллекта, с ДЦП и так далее. У нас есть прекрасный спортивный центр в Тирасполе, прекрасные спортзалы, прекрасная физкультура именно для таких деток, для таких людей. Разновозрастные дети и взрослые могут заниматься. У нас отработана практика доставки этих граждан в этот центр, специально куплены транспортные средства для инвалидов. И два-три раза в неделю можно посещать данный центр, заниматься с тренером и получать хороший результат. Уверен, что многие болезни можно излечить физкультурой и спортом. Множество таких примеров есть. Если ребенок раньше не мог поднять руку, занимаясь в центре, он может себя обеспечить элементарными движениями. Это тоже построено здесь, в Тирасполе. Надо их посещать, надо их рекламировать. Потому что я иногда сталкиваюсь с тем, что люди не знают почему-то. Хотя мы показываем, рассказываем. То есть еще это требует рекламы. Поэтому нам лениться не надо, нашим средствам массовой информации надо заходить в такие центры и их показывать, рекламировать для людей. Они все бесплатные абсолютно. И самое важное – человек, страдающий каким-либо заболеванием, не только занимается лечебной физкультурой, но и общается, вливается в социум. Мы все вместе. Они такие же, как мы. Так получилось, Господь так управил почему-то, понимаете, не знаю. Не буду рассуждать, почему так получается. Тяжелая штука такая. Но тем не менее без этого тоже нельзя никак. И как бы ни было сложно, мы должны выделять средства и строить этот центр в том числе.

Алла Иванченко, ИА «Новости Приднестровья»:

Вадим Николаевич, в конце 2023 года – начале 2024 года Вы провели две встречи с Послом по особым поручениям МИД Украины Павлом Роговеем. С тех пор что-то о дипломатических контактах не было слышно, по крайней мере для СМИ. Существует ли какое-то взаимодействие? Если да, то каких сфер деятельности оно касается?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Ну мы секретов не делаем. Господин Роговей является Спецпредставителем по Приднестровью. Мы в диалоге. Конечно, есть связь определенная на экстренные случаи. И господин Роговей, в принципе, всегда говорит о мире, безо всякой агрессии и, по большому счету, гарантирует Приднестровью мир со своей стороны – насколько позволяет ему компетенция. Это важно. Мало ли что происходит в жизни. Конечно, есть контакты, и мы эти контакты используем для, опять же, поддержания мира, безопасности в целом в регионе.

Александр Карасев, газета «Приднестровье»:

Вадим Николаевич, мы все были свидетелями такого мероприятия, как передача автобусов малокомплектным школам в районы. Конечно, благое дело. Тут, понятно, и качество образования повысится, и вообще жизнь улучшится и для педагогов, и для всех вспомогательных мероприятий. Да сама картинка, когда такие автобусы пройдут по сельским дорогам, тоже много значит. Скажите, пожалуйста, а вот в городах есть ли такая программа? Будет ли обновление транспортного парка? Не обязательно троллейбусов, которые у нас устарели, но с тем, чтобы это увидели и люди в нашей столице, и в Бендерах, и в других городах.

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Что касается программ транспорта муниципального… Это троллейбусы, маршрутки. Каждый глава озабочен данной проблемой, выделяя средства по мере возможности, конечно. Сейчас в Бендерах купили 4 электроавтобуса – 2 маршрутных, 2 туристических. В Тирасполе этим тоже озабочены.

По поводу той картинки, которую вы видели, – 17 автобусов школьных. Я коснусь немножко темы сельской местности, сельских регионов. У нас треть населения проживает в сельской местности. Конечно же, есть школы в сельской местности. Но возникает проблема. Есть укомплектованные школы в больших населенных пунктах, в больших селах, и проблем там никаких нет – ни с преподаванием, ни с учениками. Но есть школы, где в шестом классе один человек, в седьмом никого, в восьмом два, в десятом еще один. Ну, к примеру. И начальная школа есть. В начальной школе, допустим, 10-12 человек. Ну и обслуживающий персонал. Вместе с преподавателями человек 35. Но то учитель физкультуры учит физику вместе с учениками, а учитель биологии изучает английский язык, или наоборот, потому что не хватает преподавателей в сельской местности. Это правда, и это абсолютно очевидно. И мы думаем, ну а что делать? На самом деле, уже везде давно посокращали такие школы – и в России, и в Украине, и в соседней Молдове таких школ просто нет. Это мы тянемся, как говорится, обеспечиваем, понимая, что если развивать сельские территории, без школы нельзя. И принято решение, если, конечно, такие ситуации есть, оставить начальную школу везде. Начальная школа должна быть с первого по четвертый класс в сельской местности в обязательном порядке. А остальные классы, по 5-6 человек вместе с преподавателями возить в другую сельскую школу, которая тоже находится в сельской местности. Не городскую школу – важный момент. А всё-таки в сельскую школу, потому что это формируется сельское образование и сохраняется сельский уклад жизни. Я вообще считаю, что село формирует традиции на самом деле, а не город. Но не об этом мы сейчас говорим. Да. И вот заранее, еще в начале этого года мы собрались (опять же, правительство, Верховный Совет), Министерство просвещения представило программу, мы со всеми главами пересмотрели все эти школы, послушали все предложения. Было предложение глав купить 17 автобусов. Кому-то надо 4, кому-то надо один, кому-то надо 2, кому-то надо 5, чтобы обеспечить логистику. Это не просто так, вот с бухты-барахты взяли, распределили. Нет, большая работа была проведена. Сделали презентацию в этом самом зале, мы смотрели, принимали решение, чтобы как раз сохранить сельское образование. Сохранить. Если этого не делать, оно закончится. А мы хотим сохранить. Очень хорошее направление мы осваиваем в части комплектных школ – это комплексы «детский садик – школа». Представьте себе детский садик, детки до семи лет в помещении и в этом же помещении начальная школа. Что такое начальная школа? Это школа одного преподавателя. Четыре класса, четыре преподавателя. Среди них и директор, и завуч и так далее. Понимаете? Это минимизация сохранения бюджетных средств. Это удобство. Это сохранение школы. И хороший пример – Каменский район. Там начальная школа и детский садик – это все комплексы. Это соединение. Там в одном селе детский садик от школы отдельно, а так все вместе – именно начальная школа. Это прекрасно, потому что мы делаем ремонт там, одна кухня, один директор, один завуч. И учебный процесс. А для улучшения, конечно, логистики автобусы. Это не последние автобусы. Мы будем и дальше двигаться в этом направлении. В 2021 году мы уже покупали, сейчас опять купили автобусы. Более того, я движим другой идеей. Сохранить, это понятно, сельское образование, но главное – дать полное, хорошее среднее образование нашему гражданину, понимаете? А помимо среднего образования, надо дать какое еще образование? Дополнительное образование, спортивное, музыкальное образование, в сфере искусства, танцев и так далее. По желанию. Без этого никак не может быть. Как раз то, что мы делаем – покупаем автобусы, улучшаем логистику, это и предполагает. То есть человека привезли в центр, там это уже есть, и он получает дополнительное образование. Забрали ребенка утром, привезли ребенка вечером, и он получил там образование – общее и любое дополнительное образование на свой, так сказать, выбор. Вот и всё. Это одно из направлений сохранения села, и мы этим занимаемся.

Вообще, если говорить о сельской местности, тоже коснусь этой темы. Тема огромная. Есть три направления. Это, конечно, развитие сельского хозяйства, то есть продуктовой самодостаточности, как я говорю, в Приднестровье. Второе направление – это развитие территорий: это школы, детские сады, библиотеки, дороги, инфраструктуры и так далее. И третье – это сельский туризм, который уже замыкает цепочку, так сказать, отношений к сельской местности. Школы, понятно, я, в принципе, рассказал. Ремонтируемые Дома культуры – это тоже все прекрасно видят. Конечно, хотелось бы больше. Опять же, как можем. Но, уверяю вас, у нас цель – отремонтировать все Дома культуры в нашей республике. Что такое Дом культуры? Это центр сбора всего села. В каждом Доме культуры масса кружков, занятий, спортивных направлений. Спортзалы там организуются, не говоря уже об использовании Домов культуры в жизнедеятельности сельских территорий. Ну и, конечно, развитие сельского хозяйства. Про него отдельно. Помните, я еще в 2017-м году говорил: «Уважаемые товарищи, наступят такие времена, когда даже за деньги сложно будет что-то купить за пределами нашего государства». Наступили такие времена, к сожалению. Пандемия – тому подтверждение. Были огромные проблемы с обеспечением на определенном этапе. Ну и, конечно же, это боевые действия в Украине, которые разорвали, извините, многие логистические цепочки. Но мы-то сейчас обеспечены. Что, это свалилось откуда-то с неба? Нет. Это как раз развитие сельского хозяйства. Я приведу некоторые примеры. К 2017-му году, я уже про это говорил не раз, у нас под орошением было чуть менее девяти тысяч гектаров земли. А что такое орошаемые земли? Это все овощеводство, это косточковые сады, это производство именно этой технологии. Без этого никак нельзя. На сегодняшний день, реализуя программу мелиорации в Приднестровье, у нас уже под прямым орошением 35 тысяч гектаров. 40 тысяч гектаров – эта цифра была определяющей, и она будет в следующем году уже преодолена. То есть 40 тысяч гектаров – это уже не проблема. Отремонтированы полностью или вновь построены 67 агрегатных станций по перекачке воды. Наверное, видите, озера полные, каналы полные. Конечно, это большой шаг вперед. Засуху этого года наши сельхозники пережили благодаря орошению и получили, в принципе, неплохие урожаи. Не было бы этого орошения, были бы большие проблемы. Я помню, в 2017 году я заходил на Зелёный рынок и спрашивал, откуда помидоры, откуда перец, откуда синие, откуда гогошары. Всё тянули из Украины. Сейчас всё своё. У нас масса предприятий, которые выращивают свою продукцию. Я даже назову. Извиняюсь сразу перед теми, кто занимается трудом в сельской местности, что не всех я назвать могу, но тем не менее самых, наверное, передовых. Терновские овощи «Фикс». Вот они выращивают овощей процентов на 85 потребности всего Приднестровья. Одна организация. Казалось бы. При правильном подходе, при правильном орошении. «Фикс» – очень хорошие овощи. Взять, допустим, Бендерский мясокомбинат – это тоже агронаправление, это выращивание свинины, производство, опять же, продуктов питания. Это, конечно, «Благода», которая с нуля, по большому счёту, поднялась и сейчас обеспечивает молочной продукцией, кисломолочной продукцией, сырами Приднестровье, ну и колбасами, своими мясными деликатесами в том числе. Это, конечно же, агрохолдинг «Шериф» – это хлебокомбинаты, это возделывание земли, это виноградники, без которых «Квинт» бы уже прекратил свое существование. Это осетровый комплекс и многие направления, по большому счету, которые осваивает агроходинг «Шериф» в этой области. Это, например, Плацында Степан Иванович, не помню, как у него организация называется. «Агрокомпакт», да. Ему исполнилось буквально вчера 70 лет, я его поздравлял. На таких надо только равняться. Это интенсивные сады, это наши фрукты, наши овощи, это экспорт, это валюта. Можно привести многих в пример. Я им от себя говорю большое спасибо, и низкий им поклон за то, что они обеспечивают продуктовую безопасность, обеспечивают качественными продуктами питания жителей нашего Приднестровья. Хватает, конечно, и на экспорт. Дай бог им здоровья и процветания. И мы чем можем, тем поможем. А чем мы помогаем? Ну, цены, конечно, на энергоносители. Вода на полив – 1 рубль 10 копеек. Себестоимость воды, на минуточку, 7 рублей. Это же не бесплатно. Мы-то доплачиваем за эту воду. Государство полностью покрывает разницу водоснабжающим организациям. Сельхозпроизводители платят 1 рубль 10 копеек, а до 7 рублей доплачивает государство. Это помощь. Мы кредитуем сельхозников хорошими длинными кредитами, недорогими. Мы субсидируем покупку нетелей крупнорогатого скота. И так далее. Это все идет на развитие. На каждый литр сданного молока государство выплачивает рубль. Рубль. Это серьезные деньги, если сдаётся 10, 15, 20 тысяч молока одной организации. Понимаете, за эти деньги выплачиваются кредиты.  А другого пути у нас нет. Мы должны быть самодостаточными в этом плане. Вообще, в любом плане надо быть самодостаточными, но продуктовая независимость – это, наверное, номер один. Возникают проблемы с перечислениями, с валютой и так далее. Конечно, надо упор делать на своего производителя, ну и, конечно, закупать необходимое, вопросов нет. Но тем не менее помогать восстанавливать свое производство. И мы достигли хороших результатов. Если к 1 января 2017 года наша молочная продукция составляла 25% от общей потребности, сейчас – 65% уже. Это серьезный результат. Это касается и свинины, это касается и говяжьего мяса, овощей – по-моему 95%, а если взять частников, которые продают на рынке, то это и больше 100%. Я даже в этом не сомневаюсь. Надо об этом думать, и вкладывать, и развивать, и помогать тем, кто трудится на земле. У нас создается мощный кластер крестьянско-фермерских хозяйств – это семьи, которые занимаются и живут землёй. Большевики их называли кулаками, уничтожали их. Это тоже был этап, к сожалению, такой этап нашей истории. Порядка семи миллионов кулаков были либо уничтожены, либо лишены работы. Это всё восстанавливаем. Слава богу. Потому что на таких людях всегда держится государство. Дай им бог здоровья и процветания Приднестровью в целом. 

Александр Лагутин, РИА «Новости»:

Вадим Николаевич, позвольте вернуться к вопросам безопасности. Весной у нас были две атаки дронами на воинские части. Есть ли какие-то результаты расследования? Поступил ли ответ от Интерпола, куда мы обращались? И вообще, есть ли сейчас риск совершения новых провокаций и терактов? На заседании Объединенной контрольной комиссии молдавские представители говорят, что никаких угроз нет, а посты с улиц надо убирать.

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Представители молдавской стороны лукавят. На территории Приднестровья совершено порядка 10 терактов. Все расследуются. Многие уголовные дела направлены в суд с выясненными конкретными лицами, которые совершили тот или иной теракт. И люди осуждены на разные сроки лишения свободы. Ну а молдавская сторона, она занимает очень недалекую позицию – отрицание. Но мы-то знаем, что всё это было. И наши правоохранительные органы своими действиями предотвратили и предупредили многие опасные ситуации, спасли людей от гибели. Это тоже факт. Поэтому они могут говорить, что угодно, а мы будем делать всё ради безопасности наших граждан. А риски есть всегда. Вот кто их может отменить? Мы живем в таких условиях. Надо это понимать и быть готовыми. Вы поймите, в соседнем государстве идут боевые действия. На самом деле это катастрофа. Я про это говорил уже не раз. Я противник войн и пацифист в душе. Не люблю насилие и призываю всех только к миру. Я, конечно, готов к обороне и защите. В этом даже не сомневайтесь. Но пусть это будет просто мера предосторожности, которую мы никогда не применим. Если говорить об этой катастрофе, войне, боевых действиях, я еще раз повторюсь, хоть и знаю, что моё мнение, которое я высказал в марте 2022 года, может устроить далеко не всех. И может даже не устроить ни одну из сторон этого конфликта. Я считаю, что это громадная геополитическая проблема, которая имеет серьезные исторические корни. С тех пор как большевики развязали гражданскую войну в 1918 году, она, к сожалению, до сих пор идет. Был период, когда гражданской войны не было. Это буквально 25 лет. Совсем мало. С 1955 – 1960 годов по 1987 год. А потом опять слабость руководства и прогнившей партии Советского Союза, что привело к всплеску национализма. Этот вирус национализма кому-то стал выедать оставшийся мозг, и все, вспыхнули конфликты, разжигаются опять гражданские войны на территории бывшего Советского Союза. И то, что мы имеем, это продолжение. Когда рушатся империи, войны неизбежны. Разрушилась Российская империя, разрушился Советский Союз, разрушилась когда-то Римская империя, Византийская империя. Сколько между собой воевали конгломераты этих империй? Лет по 300. То же самое и здесь. Конечно, надо было предотвращать. Однозначно. Договариваться надо было. Ведь все равно любая война заканчивается миром. Нет таких примеров, когда война идёт миллионы лет. Всё равно война заканчивается миром. Всё равно сядут и договорятся. Поэтому я всегда за мир. Я всегда говорю, ну давайте тогда не тянуть вот туда, а вот здесь надо договориться. Прекратить это убийство людей. Мне жалко всех людей, кто там погибает. И военных, и гражданских. Я вообще люблю людей, люблю человека в общей массе. По-христиански люблю ближнего своего. И вот так вот смотреть на смерть? А кто-то ещё радуется этому. Ну куда это? Это всё против Бога, против веры и против человеческой сути. Но мы находимся в таких условиях. И было бы глупо думать, что это нас вообще никак не коснётся. Глупо. Вот когда костёр горит рядом, а ты бегаешь возле него, как минимум жарко, понимаете? Ещё можешь загореться. Надо к этому быть готовым. Но тем не менее мы создаем условия для проживания здесь. Я приведу опять пример. У нас зарегистрировано беженцев из Украины, которые прошли регистрацию, 285 тысяч человек. Это которые приехали сюда, пожили здесь месяц, два, три, четыре, пять и уехали дальше. Но из них более 45 тысяч остались на ПМЖ. Всё. Они уже наши. А вы их видите? Нет. Я их не замечаю. Потому что они слились с нашим приднестровским социумом. У нас за все время не было ни одного конфликта с беженцами из Украины. Когда показывают эти страшные картинки, когда возникают разные ситуации… Не знаю. Я смотрю – наверное, правда, но у нас такого нет, слава богу, понимаете? Детки ходят в наши школы, в наши детские сады, у нас есть украинские школы. Мы создаем условия. У нас есть лицей, школа, гимназия с украинским языком обучения. И русские школы есть. И с молдавским языком обучения. У нас, по-моему, так по памяти, 42 садика молдавских или смешанных. По-моему, 25 с молдавским языком и 16 или 17 смешанных детских садов. Молдавских школ у нас, по-моему, 10 чисто молдавских, а смешанных 25-26. В принципе, любой человек может получить образование на молдавском языке. Да нельзя языки запрещать. Нельзя запрещать ни молдавский язык, ни украинский язык, ни русский язык, никакой язык нельзя запрещать.

И вот этот дух Приднестровья, знаете, он близок, наверное, людям. Люди приехали сюда к миру, хотят жить в мире. И слава богу. Плохо, что так получилось, но хорошо, что приехали к нам. Я так всегда говорю. Мы ждем всех и максимально поможем людям, решившим здесь остаться. Пусть живут. Я не против. Никто не против. Приднестровский народ не против.

Помимо этого, мы законодательно помогли людям. Сейчас любой беженец из Украины может устроиться на работу, даже не имея трудовой. Естественно, даем бесплатное образование школьное, дошкольное, дополнительное образование, бесплатное питание. Всем тем, кто приехал из Украины и зарегистрирован как беженец. Создаем нормальные условия. Транспортные средства не требуют дополнительной регистрации. Они ездят на украинских номерах, и все прекрасно видят. Это опять же дух Приднестровья. Это наш приднестровский народ. Поэтому так было и так однозначно будет.

И, кроме того, посмотрите, если что касается пропаганды, возьмите сетку телевизионного вещания. У нас есть все украинские, все российские каналы. Где такое есть? Ну где такое есть в мире, чтобы все были украинские и российские каналы? Нет нигде этого. И все политические программы показаны. Пожалуйста, люди пусть смотрят и делают свои выводы – ради бога. Вот я-то свои выводы сделал и считаю, что именно так исторически сложилось. Окончательно и бесповоротно надо думать о мире, работать ради мира. А слушать каких-то провокаторов… Они и есть провокаторы, что их слушать? У них работа такая.

Людмила Солтан, газета «Адевэрул Нистрян»:

Туризм. Очень много для этого у нас делается. Поддержка большая: кэшбэк, субсидии. У нас инфраструктура развивается, появляются рабочие места. Но, как обычно, появляются вопросы у людей: зачем, туриста мы сейчас не привлечем, исходя из ситуации политической, лучше бы эти деньги куда-то переориентировать…

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Когда задают вопрос – зачем, я всегда говорю, а зачем убирать улицы, мести мусор, зачем убирать траву, которая падает годами, зачем убирать снег, зачем лечить людей, зачем учить детей… Зачем? Наверное, не время. Такая позиция у некоторых граждан мне совершенно непонятна. Я Президент для всех граждан. У меня нет ни своих, ни чужих. Я знаю, что есть мнение. Это нормально. Я пытаюсь, так сказать, такое мнение опровергнуть. Ну, во-первых, туристический поток у нас увеличен. Увеличен и, наверное, увеличен в разы. Но для того, чтобы вообще заниматься туризмом (разные анекдоты на этот счёт, но я их не буду рассказывать), надо вначале создать условия, куда люди приедут. Ты же не можешь сказать: мы занимаемся туризмом, мы их всех ждём. А куда приехать – никто не знает. Поэтому, естественно, мы развиваем инфраструктуру туристическую. Это красивые парки, красивые исторические места, красивые объекты, это инфраструктура, это гостиницы, это предприятия общепита. Это логистика. Я смотрю, как на самом деле дела-то обстоят. Обстоят неплохо, когда в выходной день на площади в Тирасполе стоят 10 автобусов из Молдовы, в крепости в Бендерах 15 автобусов из Молдовы стоят. Понимаете? И вот этим людям, которые сюда приезжают, им уже по телевизору, по этому «зомбоящику» можно все что угодно рассказать про Приднестровье: про сепаратистов, про злых таких, что все тут в дотах, в колючей проволоке… А эти люди-то приехали сюда с детьми, они получили здесь удовольствие от увиденного. Они попали в хороший социум. Кстати, я с ними разговаривал. Разговаривал именно с людьми молдавской национальности, с молдаванами. Они приезжают и говорят, что окунаются как будто в Молдавскую ССР: «Мы вспоминаем то, что было хорошо. Нам приятно слышать разные языки. Нам приятно, как к нам относятся». И здесь туризм уже такой немножко другой. Не просто в крепость приехать, а окунуться в социум. Так мы его и создали. Мы создали приднестровский народ, создали этот социум – интересный, добрый, нормальный, воспитанный, и уже всю инфраструктуру. И я рад, что к нам едут. Уверен, что когда не будет войны, туристов будет в разы больше. И должно быть так.

Ну и естественно, если говорить об экономике, уверяю вас, всё это окупается. Они все заправляются на заправках, с этого платятся налоги. Они покупают наши продукты питания на Зелёном рынке и не только. Это тоже входит в достаток наших граждан. Они запрашивают экскурсии, это тоже прекрасно. Так это ж вот супер, да, классно. Вот музейный квартал мы строим – и для своих, и для туриста, для иностранного гражданина. Сейчас большой поток туристов из Италии в Приднестровье пошел. Немцы приезжают. Знаете, что говорят? Это они говорят. Не я. Хотя я подпишусь под этими словами. Говорят: «У вас здесь территория здравого смысла. Вы, как ковчег – со своими ценностями, культурой, языками. Нам тут комфортно». Хотя эти люди приехали из дальнего зарубежья. Это тоже то, чем стоит гордиться, что стоит защищать в случае чего. Мы защищаем – себя, свою безопасность, свою жизнь. Мы не претендуем на какие-то территории соседей. Нам не надо заниматься оккупацией. А те, кто говорят, что мы опасны, так они сами опасны. Они должны подумать, как дальше жить и сохранить мир. А мы это делаем. Когда к нам люди едут, они это подтверждают. Вот недавно концерт был в крепости Сани Кройтор. 2300 человек посетили концерт. Билет – 150 рублей. Много было туристов из Молдовы, из дальнего зарубежья. Кто там был, отметили, что многие пели песни на молдавском языке, на русском языке, как танцевали люди. Было шоу. Шоу, подчеркивающее душу нашего народа. Я разговаривал с людьми, которые приехали из Молдовы. Говорят, будто попали в Молдавскую ССР, слышат молдавский язык. А ведь язык формирует культуру и обычаи. Они пели песни, которые как будто бы придумали «оккупанты» – Советский Союз. А сейчас они их поют. Все поют. Какие же оккупанты? Наоборот. Конечно же туризм – это важный элемент популяризации Приднестровья. И этим надо заниматься. Всегда.  

Екатерина Пошелюк, пресс-служба МО ПМР:

Министерство обороны, помимо своей основной функции – защиты государства, выполняет еще важнейшую функцию – социальную. Это – воспитание юных защитников – курсантов Военного института, суворовцев, да и в целом молодежи нашей республики. По Вашей инициативе центром притяжения для детей и молодежи республики уже стал оздоровительный комплекс «Днестровские зори». Там проводятся различные слёты, форумы. В этом году новый слёт в Приднестровье проходил. На треть увеличилось количество участников, движение ширится, пополняется новыми людьми. Что в дальнейшем планируется делать в рамках государства в этом направлении, в рамках оздоровительного комплекса для детей и молодёжи?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Ну, вообще, если заговорили о молодёжи, я считаю, что у нас очень хорошая молодёжь в Приднестровье, достойная. Я люблю молодёжь. Я их чувствую. Я не откатился от них далеко, скажем так. В связи с возрастом это нормально, наверное, было бы. Но всё-таки у меня дети. Дочке 13 лет, другие дети постарше. Уже двое внуков. В школу идёт внук в Тирасполе. Другой подрастает. Я слышу, о чём они говорят. Смотрю, что они читают. Важный момент. Что они смотрят по телевизору. У меня складывается картинка. И складывается картинка очень хорошая – именно приднестровской молодёжи. Я не понимаю тех людей, которые говорят, молодёжь нынче не та. Какую ты сделал молодёжь, такую получил, извините. Молодёжь сама по себе не растёт. Это как раз старшее поколение воспитывает молодёжь. Вы посмотрите даже в Молдове. Кто говорит про войну, про нацизм? Это люди такие, извините, там 65-70+. Молодёжь-то об этом не говорит в Молдове. В Молдове молодёжь не хочет воевать с Приднестровьем. Категорически им это не надо. А почему-то люди в возрасте – у них какие-то наполеоновские амбиции возникают, им надо повоевать с кем-то, кого-то убить. Так вопрос не к молодёжи, вопрос, господа, к вам, к старшему поколению. А кто развалил Советский Союз? А? Молодёжь, что ли, развалила Советский Союз? Да нет. Молодёжь – потерпевшая от развала Советского Союза. А развалили эти старые маразматики, извините, под названием – прогнившая коммунистическая партия Советского Союза. Это они развалили нашу Родину, понимаете? Они украли нашу Родину – у меня, у молодежи, я тогда был молодым человеком, они у меня украли Родину. Как я должен к ним относиться? И как я должен относиться к людям молодого поколения? Я люблю молодёжь. Это хорошее будущее Приднестровья. Вообще, если взять молодёжь, сколько бы там президент ни внушал, а милиция не составляла протокол за какое-то правонарушение, это всё второстепенно. Надо строить социум так, чтобы социум сам воспитывал молодое поколение. Вот так у нас произошло. Но это не чудо. Это жизнь приднестровского народа. И сейчас у молодых людей на их сленге зачётно хорошо учиться, вести спортивный образ жизни, заниматься спортом, получить музыкальное образование, ходить в художественную школу. Это зачётно. А незачётно – курить, там где-то злоупотреблять и так далее. Очень редко, когда едешь на транспортном средстве по Тирасполю, по Бендерам, по другим городам и районам, видишь, что идёт молодой человек и курит на ходу. Ну мало. Раньше это было тотально и повально. А сейчас нет. Нет этого. Это тоже элемент воспитания. Это молодёжь. Надо воспитывать молодёжь – ну как вы себе это представляете? Это вообще неправильный подход – воспитывать молодёжь. Воспитывает семья. Это раз, да? Конечно, занимается воспитанием и школа. И вот приходит президент, образно говоря, и начинает воспитывать. Нет, мы должны создавать условия. Вот. Условия для молодежи. Одно из условий – это та красота, которая, в принципе, делается. Это парки, культурные мероприятия. Вот взять Екатерининский парк, или Бендерскую крепость, или другой парк в каждом городе, в каждом районе. Каждый выходной день – культурно-массовые мероприятия. Каждый. Рок, симфонический оркестр, театр, семья и так далее. Вот это – да. Вот это есть воспитание. Воспитывает общество. Мы должны условия для этого создать. И вот вопрос, зачем это делать? Зачем строить музеи? Зачем строить парки? Зачем улучшать инфраструктуру? Для воспитания молодёжи. И ещё один момент. Может, вы и не заметили, а я вот заметил. Общаясь, опять же, и с родителями, и с молодыми людьми… Сейчас скажу, может, вы тоже обратили на это внимание. Вот человек заканчивает школу в Приднестровье и уезжает учиться в Россию. Раньше, извините, они чуть ли ни бежали, потому что их ничего не устраивало. Не было парков, кругом горбатый асфальт, не было спортивных площадок, не было этих нормальных предприятий общепита интересных, не было таких досуговых центров, где можно встречаться по интересам. Понимаете? И вот они видели – Москва, огоньки, красивые лампочки. Они туда уехали и все – мы сбежали отсюда. А сейчас как-то по-другому все. Я не говорю уже о том, что наш университет отремонтирован. И мы даем российские дипломы. Нормально все это. У нас есть места, которые мы даем молодежи. Вот мы с вами выросли по-другому. Мы этой красоты не чувствовали. А они сейчас растут в красоте. Понимаете? И когда дети уезжают в Россию, потому что мама с папой хотят или он хочет там учиться, неважно, он уезжает отсюда с тоской и рвется назад сюда, на каникулы и вообще приехать сюда. Потому что он воспитан в красивом месте, у него же первая любовь, это первые свидания, это красивые места, понимаете? А это уже влияние на психику и влияние на воспитание. Вот. Это всё большой комплекс. Об этом я могу говорить ещё часа два. Но не буду. А что касается оздоровительного отдыха, ну конечно же, мы на правильном пути. И, кстати, я всегда министру обороны и личному составу Министерства обороны большое спасибо говорю за то, что они взяли на себя такую большую социальную нагрузку под названием «Днестровские зори». Ведь, по большому счёту, он уходил уже в небытие. Он был бы разрушен. На сегодняшний день только за период летнего оздоровительного сезона там отдохнуло более двух тысяч деток. Из них две трети – за счет государства, субсидирует государство путевки. Всего у нас отдохнуло порядка четырех с половиной тысяч человек в приднестровских детских оздоровительных лагерях. Две трети, опять же, субсидируются государством. Да, но мы должны создать условия опять же. Сейчас ремонты сделаны в «Днестровских зорях». Чтобы дети, которые приехали на оздоровительный отдых, получали именно здоровье, а не выживали в каких-то там условиях непонятных. Вот и всё. Поэтому дальше будем двигаться. Там и столовую надо ремонтировать, там ещё есть что делать. Но мы уже на финише находимся. Кроме того, с сентября по май месяц там получают оздоровительные процедуры наши пенсионеры по путевкам, и тоже очень довольны. Хорошее питание, хорошее обслуживание, хорошая медицина. Все довольны. И на это тоже надо тратить денежные средства.

Я в принципе все, что сейчас обозначил, сколько проблем, везде надо что-то тратить. И я всегда говорил, что у нас рыночная форма экономики, но мы социально ориентированы. Форма правильная, на мой взгляд. Когда даёшь и человеку развиваться, платить налоги, и используешь эти налоги для людей. Так и надо жить дальше. И молодежью надо заниматься. Не воспитывать их как воспитатель, а заниматься молодежью. Создавать условия для них. И они это оценят и поймут. Уверен в этом.

Ну что, в принципе, кое-какие темы обсудили. Наверное, не все. Надеюсь, было интересно, надеюсь, ответил простым языком на сложные вопросы. Ответил честно.

В преддверии 34-й годовщины образования нашего государства – Приднестровской Молдавской Республики – я хочу еще раз выделить главное достижение Приднестровья. Это – приднестровский народ. А приднестровский народ генерирует все остальное: и мир, и безопасность, и экономику, и нормальные условия жизни. Хочу пожелать приднестровскому народу, всем вам развития, красоты, любви, здоровья, мира. Спасибо вам за диалог.

Пресс-служба Президента ПМР