Дубоссары. Кровавый сентябрь сорок первого

14 сентября 1941 года. Дубоссары

Давно отшумели сражения Великой Отечественной войны, но и время не властно заглушить в памяти народной зверства фашистов на оккупированной территории Дубоссарского района.

В Дубоссарском историко-краеведческом музее при активном участии ветерана Великой Отечественной войны, члена ОЕК Аси Моисеевны Москалевой собрано множество материалов, рассказывающих о зверствах фашистов в г. Дубоссары и селах района: архивные материалы судебного процесса над карателями; акт районной комиссии «О массовом расстреле мирных советских граждан в г. Дубоссары»; письма-воспоминания родственников расстрелянных, очевидцев — жителей города; газетные и книжные публикации массового геноцида евреев в г. Дубоссары; неполный список фамилий убитых, составленный в ходе переписки с родственниками убитых из разных стран мира; схема расположения братского кладбища жертв фашизма; список фамилий и часть фотографий малолетних узников фашистских лагерей — жителей города, материалы истории памятника «Жертвам фашизма» в г. Дубоссары и массовых мероприятий, ежегодно проводимых при участии делегаций разных стран.

Воспоминания очевидцев кровавых событий и публикации многих авторов изучались, анализировались, сопоставлялись, и в результате появилась подробная картина зверства фашистов в городе и районе.

Сентябрь 1941 г. вошел в историю Дубоссарского района как черный, жесточайший и трагический, наполненный ужасом и смертью.

В конце августа 1941 г. в г. Дубоссары прибыл немецкий карательный отряд численностью 25 человек под командованием фельдфебеля Вальтера Келлера (В. Келлер родился на Северном Кавказе, хорошо говорил по-русски, выполнял обязанности переводчика). В задачу карательного отряда входило уничтожение всех (до единого) местных евреев, а также из соседних районов Молдавии и Одесской области.

В первые дни новые власти назначили бургомистром-примаром местного слесаря Александра Деменчука — человека спокойного и хозяйственного. Шефом полиции стал Иван Витез — бывший разнорабочий, довольно странная личность. Затем появились полицаи-добровольцы из числа местных жителей: Федор Канцевич (заместитель Деменчука), Харитон Студинский — примарь, с. Коржево, Иосиф Грекул — примарь, с. Лунга, полицейские примарии города — Иван Иорданов, Ефим Дубинин, Иван Черненко, Иван Булушко, инженер примарии Поляков. В городе разместились две воинские команды — румынских жандармов и немцев-эссэсовцев. Поначалу их действия носили мирный характер.

Но фашисты — остаются фашистами. Каратели были наделены неограниченными правами по отношению к жителям оккупированных районов. С особой жестокостью последовали расправы немецко-румынских фашистов с коммунистами, комсомольцами, советскими активистами.

Жизнь в городе резко изменилась. Появились первые жертвы. Очень старался выслужиться перед новой властью примарь с. Коржево X. Студинский. По его доносу 1 сентября 1941 г. были расстреляны коммунисты: Дмитрий Семенович Дорофеев (председатель к-за «13 лет Октября»), Иван Миронович Баркарь, Харитон Митрофанович Завтур, Михаил Ефремович Писаренко. В этот, же день были расстреляны жители с. Кочиеры — 6 человек, Магалы — 6 человек, Роги — 5 человек, всего — 21 человек, 2 сентября — 4 человека, с. Моловатое, 3 сентября — 23 человека, с. Дойбаны-1, 6 сентября — 41 человек, с. Ягорлык. Они были зарыты в яму, выкопанную поперек дороги. За трагедией ягорлычан с ужасом наблюдали гоянцы.

Вспоминает Сергей Завтур: «Мы спрятались в зеленых зарослях и стали наблюдать. Немцы гнали ягорлычан в сторону р. Днестр, к бывшему тиру. После того, как обреченные закончили копать яму, их построили. Немцы откуда-то взяли доску и поставили поперек ямы. На эту доску ставили 6 человек. Дети, женщины кричали, мужчины — молчали. Картина была ужасной. Многие падали в яму живыми от страха. И так повторялось до тех пор, пока не расстреляли все обреченных. Малышей брали на штыки и бросали вниз. Яму забрасывали небольшим слоем земли, которая впоследствии пропиталась кровью и обозначила контуры захоронения».

Не менее страшной была расправа палачей над жителями с. Кошницы. Вспоминает Н. Иванова (в то время десятилетняя девочка): «Я с другими детьми сидела на дереве и видела все до самого конца. Помню, какой плач и стон стояли над Кошницей, когда оккупанты начали сгонять всех евреев в церковь. Оттуда через некоторое время их повели к р. Днестр, якобы на работу. Колонна шла по селу под конвоем полицаев. Мы видели, что в колонне были в основном дети, женщины и старики. Поразило то, что еврейские дети и перед смертью держались дружно, заботились друг о друге. Початок кукурузы, брошенный кем-то из сердобольных людей, откусив, передавали другому. Над толпой колоколом прозвучал голос пожилой еврейки: «Запомните, люди, — нами начинают, а вами месить будут!». Людей согнали к р. Днестр и начали расстрел. Маленьких детей просто скатывали в р. Днестр асфальтовым катком. Берега и воды Днестра стали братской могилой для сотен ни в чем не повинных людей».

Истязания и убийства, насилие и глумление над советскими гражданами были невообразимо жестоки: детей избивали и убивали на глазах родителей, взрослых — на глазах у детей; заживо закапывали.

В г. Дубоссары в это время две окраинные улицы города (ул. Кирова и ул. 25 Октября) превратили в гетто по приказу Келлера, заселили евреями и выставили охрану из румынской жандармерии и местной полиции во главе с примарем Деменчуком. В начале сентября Келлер вызвал Деменчука и приказал вырыть на восточной окраине города ямы: 16 метров в длину, 4 метра в ширину и 4 метра в глубину. На эти работы пригнали жителей окрестных сел Лунга, Магала, Большой фонтан — до 300 человек. Им сказали, что ямы нужны для хранения картофеля, и дно ям покрыли соломой.

12 сентября в пять часов утра первую партию в количестве 2500 человек еврейской национальности втолкнули во двор табачной фабрики. Женщин, которые рыдали, рвали на себе волосы, теряли сознание, тут же пристреливали. К главному месту казни — «овощехранилищу» — людей пригоняли румынские жандармы партиями по 100 и 200 человек. Далее работу в качестве «специалистов» выполняли эссэсовцы.

Очевидец П. Игнатьев (в то время подросток) спрятался в бурьяне вблизи места казни: «За 100 м. до казни мужчин отделяли от женщин и детей. Возле крайней с юга ямы ходили солдаты с винтовками. Вскоре показались люди колонной по одному (20-30 мужчин). Впереди шел немец с автоматом и позади колонны. Выстроили приведенных вдоль траншеи, а три немца пошли вдоль этой шеренги, рассматривая у всех вытянутые вперед руки. То у одного, то у другого что-то снимали с пальцев или отрезали их. После этой процедуры осматривали рты, одному за другим раздвигая губы. Иногда задерживались около кого-то, следовала команда по-немецки, и человеку два немца заводили руки за спину, голову за волосы отклоняли назад, а третий бил молотком по челюсти, выламывал и вырывал клещами золотые зубы, складывая их в отдельную коробку. После осмотра несчастных заставляли опуститься на колени вдоль ямы. Солдаты поднимались на бруствер и по команде старшего с близкого расстояния стреляли жертвам в спину. Затем отходили в сторону, появлялись какие-то гражданские с вилами и сталкивали в яму оставшихся. Немцы требовали, чтобы тела сначала кололи вилами в живот, а потом сбрасывали. Расстреляв мужчин, приводили женщин и детей. Таким способом собирали золото, отрезали косы. Маленьких детей заставляли поднять на плечи взрослым, а тех, которые постарше, — становиться на колени перед ямой. Далее все повторялось. Когда яму заполняли расстрелянными, сверху ее засыпали соломой и землей. Рядом выставляли охрану. На другой день было видно, как земля над ямой подымалась, опускалась, словно «дышала».

Расправившись с очередной партией, немцы отходили в сторону передохнуть. Подкрепившись вином, закусывали, курили. Тут наступала очередь полицаев и жандармов, которыми командовал дорожный инженер Поляков и итальянец Витез. Вооружившись вилами и крючьями, они сбрасывали в ямы тех, кто не упал в них сам, — и мертвых, и еще живых. Им помогали мобилизованные по особому случаю примари окрестных сел. Тем временем в Дубоссарское гетто и лагерь продолжали прибывать колонны — новые жертвы из гг. Котовск, Красные Окна, Оргеев, Григориополь, Тирасполь и др. мест.

Подобные зверства продолжались в течение 16 дней. Один из обреченных узников (чудом оставшийся в живых) — Николай Самойлович Хворостян — на себе испытал подобную расправу: «Одна русская семья спрятала нас в подвале. Но кто-то выдал. Мать, отца, меня (мне тогда было 14 лет) и шесть старших сестер посадили под замок на табачной фабрике. Продержали месяц, морили голодом — знали, что мать и сестры — коммунисты. Днем нас пригнали к ямам. Строили по три человека в ряд и стреляли. Родители погибли вместе. Сестер Злоту и Пейсу немцы увели накануне вечером. Изгалялись над ними, а на рассвете повесили. Потом их скинули в одну из ям. Меня поставили между сестрами Любой (с грудным ребенком на руках) и Женей. И выстрелили… Я очнулся глубокой ночью. Ныла спина. Видно, пуля, чиркнув, только задела, но не вошла в тело. Поэтому и остался живым. Под трупами, в вязкой крови нечем было дышать. Осторожно стал выбираться. Вокруг ямы было скользко от крови, валялись пальцы и куски мяса — это от разрывных пуль. Кинул последний взгляд на родных. Казалось — сейчас сойду с ума. Кроме меня, спаслось в ту ночь еще шестеро оставшихся в живых. Мы разбежались в разные стороны и больше никогда друг друга не видели». (Оказал помощь и укрыл у себя подростка Н. Хворостяна житель города Панасниченко).

Фашисты ничем не брезговали, наживались даже на смерти людей. Гестаповцы присваивали себе золотые, серебряные и ценные вещи, полицаям отдавали снятое с убитых барахло. Часть вещей собрали в одном из помещений старой больницы и предлагали затем горожанам в обмен на сливочное масло, шерсть, шкурки, другие продукты и сырье.

Расстрелы мирных жителей проводились также в рдйонах старой больницы и в овраге за нефтебазой, во многих селах района. Руководили зверствами комендант Келлер, начальник городской полиции Боженеску и начальник узловой жандармерией Дмитреску.

По рассказам очевидцев, «молодые девушки и ребята, будучи уже раздетыми, взявшись за руки, смело шли к могиле, глядя смерти в лицо, пели комсомольские и революционные песни, выкрикивали большевистские лозунги в адрес оккупантов».

В обвинительном заключении Военной Коллегии Верховного Суда МССР содержатся подобные материалы о массовом расстреле мирного населения и геноциде евреев в г. Дубоссары.

Один из преступников бургомистр Дубоссар Деменчук следственным органам дал следующие показания: «Утром 12 сентября 1941 г. 2500 человек были доставлены во двор табачной фабрики. Мужчины были отделены от женщин и детей, после чего их по 30 человек направляли к ямам, где они раздевались — становились на колени, и в упор из винтовок их расстреливали. Закончив расстрел мужчин, карательный отряд приступал к расстрелу женщин и детей. Дети становились рядом у могил. Грудных детей матери должны были держать на вытянутой руке».

Пособники фашистов, участвовавшие в массовом расстреле (всего 11 человек), с приходом наших войск в апреле 1944 г. были арестованы.

Согласно «Обвинительному заключению» Военной Коллегии Верховного Суда МССР по уголовному делу №1103 от 14 апреля 1944 г., Деменчук, Витез, Концевич были приговорены к расстрелу; Поляков, Студийский, Грекул, Йорданов, Дубинин, Черниченко и др. получили разные сроки заключения.

Главного преступника Келлера судили значительно позже. Н.С. Хворостян вспоминает: «Через 30 лет судьба опять столкнула меня с палачом, которого я узнал бы из миллионов. Шло следствие о массовом истреблении евреев в Дубоссарском районе в сорок первом. Я и несколько оставшихся в живых очевидцев поехали в Москву на опознание. Это был он, Келлер, уже совсем старый, дряхлый, но в глазах все та же ненависть и жестокость».

Из акта районной комиссии «О массовом расстреле фашистами мирных советских граждан» от 31 марта 1945 г. известно, что с 12 по 28 сентября 1941 г. на восточной окраине города у заранее вырытых 11 ям было расстреляно от 6000 до 8000 мирных советских граждан, среди них много женщин, детей и стариков…», но точное число неизвестно. При эксгумации одной из могил обнаружили более 1,5 тысячи трупов, что в целом с расстрелами в других местах города и селах района составляет около 18000 человек. Списков людей, расстрелянных фашистами, не было. Поэтому точное число убитых не установлено.

В 80-90 гг. инициативная группа ОЕК, возглавляемая Асей Моисеевной Москалевой, проделала колоссальную работу по составлению списка фамилий людей массового расстрела. В результате «расшифровано» около 500 фамилий семей, или почти 3000 тыс. человек. (Работа продолжается.) «Бабий Яр», «Место скорби», «Главный Некрополь» — называют в Приднестровье место массового уничтожения людей — г. Дубоссары.

Весной 1989 г. инициативной группой общества еврейской культуры был поднят вопрос о реконструкции мемориала «Жертвам фашизма». Проект выполнил и подарил городу наш земляк, заслуженный архитектор республики Молдова Семен Михайлович Шойхет (скульптор Н. Эпельбаум). В братских могилах города покоятся и его родственники.

К сожалению, реконструкция превратилась в долгострой. Долг живых — завершить начатую реконструкцию мемориала. Как дань памяти, скорби и уважения жертвам фашизма являются ежегодные сбор средств на реконструкцию памятника и мероприятия, проводимые в городе в майские и сентябрьские дни при участии жителей и родственников погибших из разных городов и стран, делегаций ОЕК.

13 сентября 1998 г. при проведении ежегодного митинга-реквиема памяти жертвам фашизма присутствующие склонили головы перед 12-й могилой. Здесь захоронены были останки людей с пулевыми отверстиями в затылочной части черепов, обнаруженные во время гражданского строительства (дом по ул. Кирова, где в 1941 г. находилось гетто). Найденные на этом месте гильзы немецкого образца, подтверждают, что люди были расстреляны.

Присутствующие делегации обществ еврейской, молдавской, цыганской, украинской, русской культуры, представители городов и стран внесли предложение — открыть в г. Дубоссары на базе мемориального комплекса «Жертвам фашизма» музей.

Г. М. Киселёва. Исторический альманах Приднестровья №3 сентябрь 1999 г

ЛИТЕРАТУРА

1. Материмы ЦГА МССР ф. 1026, оп. 2, д. 18.
2. Материмы ПА ИИП при ЦК КПМ. ф. 1026, оп. 2, д. 26, л. 19.
3. Афтенюк С.Я., Елин Д.Д. и др. Молдавская ССР в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Т.2. Кишинев: Штиинца, 1976.
4. Афтенюк С, Елин Д., Корнев А., Левит И. Молдавская ССР в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941-1945 гг. — Кишинев: Картя Молдовеняскэ. 1970.
5. Гратинич С.А. На левом берегу Днестра 1941-1944 гг. Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1985.
6. Использованы материалы газет:
«Знамя победы» — 1991г №119; 1990г №4; 5;
«Независимая Молдова» — 1997г. №111;
«Молодежь Молдавии» -1990г. №18;
«Наш голос» — 1990г. №8;
«Заря Приднестровья» — 1991г. №107; 1998г №65.